Из царства мёртвых - Буало-Нарсежак (1995)

— Со мной произошел… идиотский случай. Я был инспектором. Теперь уже не грех и признаться: не любил я эту работу. Меня отец заставил пойти по его стопам… Сам он дослужился до дивизионного комиссара и не представлял другой карьеры для сына. В таком деле нельзя принуждать… Мне не следовало поддаваться. Короче, как-то раз мне поручили задержать одного типа. Да нет, это не был опасный преступник. Просто ему пришло в голову спрятаться на крыше… А со мной был один сотрудник, славный такой парень по фамилии Лериш…

Он залпом выпил вино, так что слезы выступили на глазах. Откашлялся, пожал плечами, как бы смеясь над своей неловкостью.

— Сам видишь, — попытался он пошутить, — как только всплывает эта история, я сразу в слезы… Крыша была покатая. Снизу доносился шум машин. Этот тип, безоружный, спрятался за трубой… Нам надо было его окружить. Да только я… не смог спуститься.

— Головокружение! — сказал Жевинь. — Ну да, помню, ты всегда этим страдал.

— Вместо меня пошел Лериш… и упал.

— Вот как! — произнес Жевинь. Он опустил глаза, так что Флавьер не мог прочесть его мыслей, хотя по-прежнему смотрел ему в лицо.

Он продолжал вполголоса:

— В любом случае лучше, чтобы ты знал.

— Нервы всегда могут подвести, — заметил Жевинь.

— Ясное дело, — жестко произнес Флавьер.

Они помолчали, затем Жевинь сделал рукой неопределенный жест.

— Очень жаль, конечно, но ты-то здесь ни при чем.

Флавьер открыл ящичек с сигаретами.

— Угощайся, старина.

Рассказывая свою историю, он всегда ощущал какое-то тупое недоверие слушателей. Никто не принимал его всерьез. Как заставить их услышать тот нескончаемый вопль, сначала пронзительный, а потом приглушенный безумной скоростью падения? Возможно, у жены Жевиня и была какая-то тайная мука, но что может быть страшнее его воспоминаний? Разве ее преследовал во сне этот крик? Разве вместо нее кто-нибудь умирал?

— Я ведь могу на тебя рассчитывать? — спросил Жевинь.

— Что я должен делать?

— Просто последить за ней. Прежде всего мне важно знать твое мнение. Рассказать тебе о ней уже было для меня таким облегчением… Ты ведь согласен?

— Если тебе и впрямь от этого станет легче.

— Дружище, ты даже не можешь себе представить, до какой степени! Ты свободен сегодня вечером?

— Нет.

— Жаль. Я бы пригласил тебя поужинать у нас. Тогда в другой день?

— Нет. Лучше, чтобы она меня не знала. Так мне будет проще следить за ней.

— И то верно, — согласился Жевинь. — Но все-таки ты должен ее сначала увидеть.

— Пойдите с ней в театр. Там я смогу ее рассмотреть, не опасаясь показаться нескромным.

— Мы завтра вечером идем в театр «Мариньи». У меня там ложа.

— Значит, и я приду.

Жевинь взял Флавьера за руки.

— Спасибо тебе. Видишь, я был прав. Ты и впрямь находчивый малый. Я бы сам никогда не додумался устроить встречу в театре.

Он принялся шарить во внутреннем кармане пиджака и вдруг заколебался.

— Ты только не обижайся, старик. Нам нужно решить еще один вопрос. Ты меня понимаешь? Раз ты был так любезен и согласился помочь…

— Да ладно, — остановил его Флавьер. — Это всегда успеется.

— Точно?

Флавьер похлопал его по плечу.

— Меня заинтересовали не деньги, а сам этот случай. Мне кажется, что мы с ней чем-то похожи… и, возможно, мне удастся узнать, что она скрывает.

— Но, уверяю тебя, она ничего не скрывает.

— Посмотрим.

Жевинь взял свою серую шляпу и перчатки.

— Как у тебя дела в конторе?

— Идут, — ответил Флавьер, — жаловаться не приходится.

— Если только я могу быть чем-то полезен… Буду рад помочь. Я ведь пользуюсь влиянием… особенно сейчас.

«Влиянием тыловой крысы», — подумал Флавьер. Это пришло ему в голову так внезапно, что он даже отвернулся, чтобы не встретиться с Жевинем взглядом.

— Сюда, пожалуйста, — произнес он вслух. — Лифт не в порядке.