Святилище - Кейт Мосс (2010)

Леони вдохновилась озорной мыслью, непрошено забравшейся ей в голову. Конечно, Анатоль ее жестоко выбранит. Но он может и не узнать, если обернуться быстро и если Мариета будет держать язычок за зубами. На улицах она заметила нескольких женщин, принадлежащих к тому же классу общества, что и она, прогуливающихся без сопровождения. Нельзя сказать, чтобы это было в порядке вещей, но допускалось же! И никто не обращал на них ни малейшего внимания. Анатоль совершенно напрасно беспокоится.

«В таком месте мне не нужна сторожевая собака».

— Мне не хочется носить это в руках, — сказала Леони, вручая покупки Мариете, и озабоченно взглянула на небо. — Боюсь, опять соберется дождь, — добавила она. — Лучше всего тебе отнести пакеты в отель и заодно захватить зонт. Я подожду тебя здесь.

В глазах Мариеты блеснуло беспокойство.

— Но сеньер Верньер велел ходить с вами.

— Да это не займет и десяти минут, — твердо возразила Леони. — Ты сбегаешь и вернешься, а он ничего и не узнает.

Она тронула пальцем белый сверток.

— Кофе — подарок для тети, и я не хочу, чтобы он промок под дождем. Принеси с собой зонтик. Тогда нам нечего бояться дождя. — И она нанесла окончательный удар: — Мой брат не хотел бы, чтобы я простудилась.

Мариета мялась, поглядывая на пакеты.

— Поспеши, — поторопила ее Леони. — Я буду ждать тебя здесь.

Неуверенно оглядываясь, девушка побежала к площади, то и дело бросая взгляды через плечо, чтобы увериться, что ее молодая хозяйка никуда не делась.

Леони улыбнулась своей безобидной хитрости. Она не собиралась идти против наставлений Анатоля и уходить из Бастиды. В то же время она считала, что с чистой совестью может дойти до реки и взглянуть на средневековую цитадель с правого берега Од. Ей было любопытно повидать старинный город, о котором столько рассказывала Изольда, и с такой теплотой отзывался мсье Бальярд.

Она достала из кармана карту и стала ее изучать.

«Совсем недалеко».

Если ей не повезет и Мариета вернется раньше, Леони всегда может объяснить, что она решила отыскать адвокатскую контору, чтобы вернуться обратно вместе с Анатолем и Изольдой — потому и разминулась со служанкой.

Довольная своим планом, она, высоко держа голову, перешла улицу Пелиссери. Она чувствовала себя независимой авантюристкой, и это чувство ей нравилось. Она миновала мраморную колоннаду ратуши со свеженьким триколором и вторглась в район, который, судя по плану, определила как руины монастыря Клариссы. На вершине единственной уцелевшей башни декоративный купол прикрывал одинокий колокол.

Леони выпуталась из тесной сети людных улочек и вступила в огражденное деревьями спокойствие площади Гамбетты. Табличка отдавала дань памяти трудам каркассонского архитектора Леопольда Пти, проектировавшего сквер и руководившего его разбивкой. В центре парка был пруд, из которого бил фонтан, рассыпаясь в дымку мелких брызг. Оркестровую эстраду в японском стиле окружали белые кресла. Беспорядочное расположение кресел и мусор — обертки от мороженого, папиросная бумага и мокрые окурки сигар — указывали, что концерт закончился недавно. Земля была засыпана использованными билетами, на белой бумаге отпечатались грязные подошвы. Леони нагнулась и подняла один билетик.

Из-под приятной зелени Гамбетты она свернула направо по довольно унылой, вымощенной булыжником улочке, которая, проходя мимо госпиталя, обещала вывести к панорамному виду на Старый мост. На перекрестке, где сходились три улицы, оказался фонтан, украшенный бронзовыми статуями. Леони протерла таблички, чтобы прочесть надпись. Фигура в разное время представляла Самаритянку, Флору и даже Помону.

За античной героиней присматривал христианский святой, озиравший окрестности с крыши госпиталя Сен-Винсент де Поль на подходе к мосту. Его снисходительный каменный взгляд и раскинутые руки словно обнимали стоявшую рядом церковь с высокой аркой входа и розеточным окном над ней.