Святилище - Кейт Мосс (2010)

Без предупреждения в голове возникло другое воспоминание. Утро похорон. Тогда, как и теперь, Ашиль без конца бил по клавишам, белые и черные ноты просачивались сквозь половицы, пока Леони не почудилось, что звуки сведут ее с ума. Единственный пальмовый лист плавает в стеклянной миске. Болезненные ароматы ритуала, смерти, проникавшие в каждый уголок квартиры, горящие свечи и благовония, чтобы заглушить сладковатый трупный запах из закрытого гроба.

«Ты путаешь прошлое с настоящим».

Тогда он чуть ли не каждое утро исчезал из дома до первого света. А возвращался, когда все уже спали. Как-то раз пропал на неделю и ничего не объяснил. Когда Леони собралась с духом и спросила, где он был, ответил только, что ее это не касается. Она подозревала, что он проводит ночи за игорными столами. Из шепотков прислуги она знала, что он стал жертвой шумной и анонимной газетной травли.

Все это явственно сказывалось на нем. Щеки у него запали, кожа стала прозрачной. Карие глаза потухли, из них не исчезали красные прожилки, а губы стали сухими и потрескались. Леони что угодно отдала бы, лишь бы такое не повторилось.

На бульваре Малешерб уже раскрывались почки на деревьях, а вдоль дорожек в парке Монсо снова показались белые, розовые и лиловые цветы, когда атака на его доброе имя внезапно прекратилась. С тех пор он успел воспрянуть душой и телом. Старший брат, которого она знала и любила, вернулся к ней. И больше не стало исчезновений, уклончивых ответов, полуправды.

До нынешнего вечера.

Леони заметила, что плачет. Она вытерла слезы холодными пальцами и еще плотнее завернулась в шаль.

Теперь сентябрь, а не март.

Но на сердце у нее не стало легче. Она знала, что брат ей солгал. И она не покидала свой пост у окна, позволив музыке Ашиля убаюкать ее до полудремы, но все время прислушиваясь, не звякнет ли в замке ключ Анатоля.

Глава 7

Вторник, 17 сентября

Оставив спящую женщину, Анатоль на цыпочках вышел из крошечной меблированной комнаты. Чтобы не разбудить других постояльцев, он в одних носках спустился по узкой и пыльной деревянной лестнице. На каждой площадке горел газовый светильник. Он спускался пролет за пролетом до уличных дверей.

Близился рассвет, Париж просыпался. Вдалеке гремели грузовые фургоны. Деревянные колеса стучали по булыжнику, доставляя молоко и свежий хлеб в кафе и бары на Монмартр.

Он задержался, чтобы надеть ботинки, и двинулся дальше. Улица Фидо была пуста, здесь слышался только стук его каблуков. Анатоль, глубоко задумавшись, быстро шагал к перекрестку с улицей Сен-Марк, собираясь срезать путь через аркаду пассажа «Панорам». Он никого не видел и не слышал.

Мысли так и мелькали у него в голове. Удастся ли их план? Сможет ли он незаметно, не возбудив подозрений, выбраться из Парижа? Вопреки воинственным речам, которые он вел последние несколько часов, Анатоля переполняли сомнения. Он знал, что успех или поражение зависят от его поступков в ближайшие несколько часов и дней. Леони уже что-то подозревает, а без ее поддержки им не обойтись. Поэтому он проклинал обстоятельства, помешавшие ему вовремя успеть к оперному театру, и особенно — злополучное совпадение, по которому abonne выбрали именно этот вечер для своей самой жестокой и кровавой демонстрации.

Он глубоко вздохнул, чувствуя, как морозный сентябрьский рассвет проникает в легкие, смешиваясь с городским дымом и копотью. Вина перед Леони ненадолго забылась в блаженных объятиях любимой женщины. Теперь она вернулась острой болью в груди.

Он твердо решил, что загладит свою вину.