Жаркий Август. Книга Первая - Маргарита Дюжева (2019)

– Приятного аппетита, – я отстраненно улыбнулась, чувствуя, что изнутри будто все льдом сковало.

– Что-то не вижу радости в твоих очах, – хмыкнул он, – как жизнь-то? Барсик твой лохматый как? В тапки не гадит?

Гадит, еще как гадит, только не в тапки, а в душу.

– Никит, я сейчас файлик тебе перешлю. Глянь, пожалуйста, – осипшим голосом произнесла и нажала кнопку отправить.

Парень тем временем подозрительно рассматривал мою физиономию:

– Чу, случилось что-нибудь? На тебе лица нет, – тихо спросил он.

– Файл открой, посмотри и скажи, что ты об этом думаешь.

Ник еще раз покосился на меня, но выполнил то, о чем я попросила.

Я отрешенно наблюдала, как его сосредоточенный взгляд скользит по строчкам, а брови сошлись над переносицей. Наконец он закончил с чтением и непонимающе спросил:

– И что? Какое тебе дело до младшего Барсадова, пропавшего несколько лет назад? Мне вот точно никакого, – пожал плечами и снова принялся за бутерброд.

Я тоскливо посмотрела на сердечного друга:

– Ник, тупить и не понимать элементарных вещей после нападения стало моей прерогативой. Ты-то чего тормозишь?

– Я не понял, ты от ничего-не-делания решила закрытые дела просматривать? Чтобы развеяться?

Нет, ну не балбес ли? Я с досадой всплеснула руками:

– Ник!

– Что? Мне реально плевать на это дело. Не понимаю только, почему ты так взъелась??? – последнюю фразу он пробубнил с набитым ртом.

– Да потому, что в данный момент, этот самый Барсадов младший моет посуду на моей кухне!

И тут, как по заказу раздался звон бьющихся тарелок:

– Я хотела сказать, колотит посуду на моей кухне! – обреченно выдала, прикрывая глаза и устало потирая переносицу.

Ник подавился, и теперь пытался со слезами на глазах прокашляться, а я отрешенно наблюдала за ним. Наконец его отпустило. Лазарев торопливо отпил из кружки и теперь изумленно смотрел на меня:

– Васька, если это шутка, то идиотская!

– Никит, никаких шуток. Марика умудрилась из всех возможных экспонатов выбрать именно этого упыря.

– Кто информацию по нему дал?

– Сергей.

– Наш?

– Ну да, у меня больше нет в друзьях смышленых компьютерщиков, имеющих доступ к базам такого уровня. Я ему переслала биологические данные, и через сутки получила не утешающий ответ.

– С чего ты вообще надумала проверять его?

– О, это целая история, – невесело усмехнулась я, – о том какой у тебя тупой и невнимательный напарник.

И я рассказала ему, как мы тут с Тимуркой жили целую неделю. Как он ходил по дому лохматым лешим, унылой тенью. Как я ему верила, как решила все рассказать о скором освобождении. А потом перешла к самой интересному, к нашему вчерашнему разговору, его преображению, его поганому характеру и моим подозрениям насчет того, что не все с ним так просто.

Лазарев внимательно слушал, и, вопреки моим ожиданиям, у него на лице не появилось даже тени улыбки во время моего сумбурного рассказа. Плохо. Если уж Ник, с его неиссякаемым оптимизмом и жизнелюбием, озадачился моим положением, значит дело действительно серьезное. А так хотелось, чтобы он просто махнул рукой и сказал: "Не дрейфь, Васька, все будет хорошо". По-видимому, не будет…

– Ну, что утешительного скажешь, Никит?

Он задумчиво потирал подбородок, глядя куда-то в сторону, а потом произнес:

– Вась, думаю, ты и сама понимаешь, что с этим подарочком встряла по полной программе. Он же свободным был. И ни один протокол в этом случае не спасет тебя. Как только информация попадет в управление, тебя попросят на выход с вещами.