Красавец для чудовища - Евгения Кретова (2019)

– Не понимаю, о чем вы говорите…

Инга кивнула, подхватила сумочку:

– Я так и думала. Только вынуждена предупредить, что ваше заявление не найдет подтверждения, так как бухгалтерская документация подтверждает факт выплаты вам всего до копеечки.

Лицо Князева вытянулось, на лысине проступили бисеринки пота:

– К-как подтверждает? Это… Так ведь…

Инга наблюдала за реакцией.

– Что, простите? Почему это вас удивляет?

Князев отшатнулся, прячась от кривой усмешки бывшей начальницы. Инга хмыкнула, наклонилась к его уху, прошептала так тихо, чтобы собственный диктофон не уловил ни звука:

– Передай Хромову, что он – труп. И, – она сделала театральную паузу, – можешь забыть о должности начальника правовой службы. С теми рекомендациями, которые я дам твоему будущему работодателю, тебя дальше уборной не пустят.

Она смерила обмякшего, посеревшего мужчину взглядом, по-акульи широко улыбнулась:

– Хотя, пожалуй, для районной консультации я постараюсь презентовать вас наилучшим образом.

Развернувшись, она неторопливо направилась к своей машине.

– Я заберу заявление! – услышала за спиной.

«Выходит, все-таки Хромовские уши в этом деле торчат», – сделал вывод, заводя двигатель.

Этого еще не хватало

Она уже подъезжала к офису, когда телефон завибрировал в сумочке. Инга припарковалась на своем привычном месте, только потом полезла в сумочку.

– Алло, слушаю вас.

– Инга Павловна, – голос невозмутимой Полины Артемовны подрагивал. – Вы когда на месте будете?

– Уже поднимаюсь, – Инга закрыла машину, направилась ко входу в бизнес-центр.

Полина Артемовна ожидала ее в приемной. Швецов, как ни в чем ни бывало, поздоровался привычным «Доброе утро, Инга Павловна», – ни один мускул не дрогнул.

– Доброе утро. Что сообщает наш Слава Борщев? Добыл информацию по багу?

Полина Артемовна с тоской посмотрела на Василия, прошептала:

– Инга Павловна, сегодня деньги итальянцам надо перевести… За комплектующие.

Инга поняла – это одна из «санкционных» сделок, по которой ее «Jus Olympic» выступала гарантом.

– Ну, так переводите, – Инга толкнула дверь кабинета, вошла внутрь. – Вам же восстановили текущую базу.

– Счета заблокированы.

Инга застыла на пороге. Слова доходили, медленно ввинчиваясь в мозг, оседая тревожно на плечах, цепляясь липкой паутиной за пальцы.

– То есть как заблокированы? Кем? – она уже знала ответ. Но все-таки.

– Налоговой.

– Погодите, это же депозит, – она растерянно уставилась на главного бухгалтера. – Они там совсем с катушек, что ли съехали?

На эти грабли уже наступали ее клиенты. Обеспечение госконтракта, депозитные счета то и дело подвергались арестам на основании постановлений госорганов. Без судебного решения. Банки часто прикрывались нормативной оговоркой, что ответственность за ущерб не несут. Можно долго и упорно разбираться, доказывать, что они не правы и действовали с нарушением закона. Последнее ее дело длилось полтора года. Выиграли, но за это время клиент успел потерять бизнес. Кажется, это хотят устроить и ей.

– На какую сумму наложен арест?

– На счета полностью.

Инга резко обернулась. Решения судов, разъяснения – все без толку. Потому что найдется хотя бы один работник налоговой, который об этом не в курсе. Или которому плевать. Или который не понимает разницы.

– В банк звонили? Копию постановления получили? – была у нее такая ситуация на заре карьеры, когда работники банка перестраховались и самостоятельно заблокировали расчетный счет, когда налоговая указывала только на приостановку операций в пределах определенной суммы. Надежда хлипкая, но какая уж есть. Полина Артемовна покачала головой и траурно закусила полную губу:

– Запросила, – протянула и положила на стол перед Ингой распечатку постановления.

Инга села за стол, набрала номер Пузанкова: