Лабиринт Мёнина - Макс Фрай (2000)

— Я тоже, — кивнул Джуффин. — Впрочем, мой опыт куда хуже поддается словесному выражению, чем нехитрые постельные радости, о которых так не любят сообщать своим чадам обыватели. Начать, наверное, следует с того, что на меня возложили обязанность найти замену Мёнину. Было решено, что, если мне не удастся в нужный срок подобрать нужную кандидатуру, я буду обязан заменить Мёнина сам. Я не Вершитель, конечно, но Махи заблаговременно обучил меня некоторым ритуалам, которые делают желания обычного человека почти столь же могущественными, как желания Вершителей. Это очень трудно, но возможно: я оказался способным учеником.

— Но как вы-то влипли в это дело? Почему бы кому-нибудь из Древних не потратить часть вечности на сохранение Мира? В конце концов, они сами это затеяли, сами же наваляли ошибок, когда стали вашими руками убивать участников Войны за Кодекс. Почему вам пришлось за всех отдуваться? Как самому молодому?

— Ну что ты. Все было вполне справедливо. Именно я в свое время настоял на том, что мы обязаны прислать Мёнину сменщика. Благородный поступок Короля потряс меня до глубины души, и я не мог смириться с мыслью, что он обречен на вечное заточение, пусть даже в столь уютном местечке, каким является Тихий Город. Это ведь действительно очень уютное место, Макс. Тебе еще предстоит убедиться в справедливости моих слов.

— Охотно верю, — равнодушно кивнул я. — Но здесь нет Меламори. В ее обществе я бы, пожалуй, и в болоте вечность провел с удовольствием. Но если она будет рядом, я стану слишком счастливым и не смогу удерживать Мир, я правильно понимаю?

— Ты правильно понимаешь, — сдержанно согласился Джуффин. — Я сожалею, Макс, но так оно и есть.

— Я и не сомневался… Ладно, рассказывайте дальше. Вы остановились на том, что вам пришлось заняться поисками того, кто придет на смену Мёнину. И у вас, судя по всему, ничего не получилось. Почему, кстати?

— Потому что у нас Вершители рождаются очень редко, я тебе об этом уже не раз говорил. Впрочем, в последнее время ваш брат вообще перестал баловать нас своим появлением на свет. Возможно, как раз потому, что существование Мира с определенного момента является, мягко говоря, сомнительным фактом. Я почти уверен, что это как-то связно. А Вершители, рожденные в других Мирах, для такого дела решительно не годились. Я ведь несколько раз пытался действовать именно по той схеме, которую ты только что описал: находил юного, глупенького, не осознающего своего могущества Вершителя, забирал в Ехо, наполнял его жизнь чудесами, окружал дружбой, заботой, прекрасными девушками и прочими атрибутами удавшейся жизни. Все напрасно, Макс. Худшие из них рано или поздно начинали тосковать по дому. А лучшие, напротив, входили во вкус и устремлялись в неведомое, сердечно поблагодарив меня на прощание. Со временем я убедился, что Вершителя, который полностью соответствовал бы моим целям, попросту не существует в природе. Сколь бы велико ни было мое влияние, но главное оружие Вершителя — его потаенные желания — оставалось вне моей власти. Махи, который был в курсе моих затруднений и даже, кстати сказать, заблаговременно приготовил плацдарм для отступления — я имею в виду знакомый тебе новорожденный мир, частью которого теперь является Кеттари, — как-то пошутил: дескать, идеального Вершителя не существует, поэтому его надо бы выдумать. Как и всякое высказывание Махи, эта шутка была своего рода инструкцией, руководством к действию. Ему удалось подцепить меня на крючок. Я забросил поиски и, как одержимый, бродил ночами по городу, пытаясь понять: что следует делать для того, чтобы выдумать человека?

— А во сне не пробовали? — с любопытством спросил я, невольно вспоминая один из рассказов Борхеса.

— Как же, пробовал, — невозмутимо откликнулся Джуффин. — Это — в первую очередь. Во Вселенной стало несколькими призраками больше, только и всего.

— И как же вы выкрутились?