Болтливый мертвец - Макс Фрай (1999)

— Посмеивалась, говоришь? Что ж, думаю, тебе не помешает узнать, что неконтролируемые перепады твоего настроения, по милости которых ты не раз ссорилась с Урмаго и творила немало других глупостей, — дело рук твоего старшего брата, — сообщил ей Шурф. — Больше ему ничего не удавалось с тобой сделать, но это не значит, что он не хотел… Кстати, как ты думаешь, почему ваш средний брат Пурех был таким горьким пьяницей?

— Я думала, все дело в том, что он — болван, — сухо сказала Ули. — О мертвых плохо говорить не полагается, и все же…

— Просто Пурех был самым слабым в семье, — мягко сказал Лонли-Локли. — Маркуло проверял на нем свою силу еще в ту пору, когда они оба были подростками. Как я уже сказал, Маркуло весьма глуп и поэтому не придумал ничего лучше, чем заставить своего брата пить все, что под руку подвернется… Ему нравилось, как ничего не подозревающий отец кричит на Пуреха, ему еще больше нравилось наблюдать, как того начинают презирать все члены семьи…

— Но мы даже не подозревали, — растерянно пробормотала Ули. — И в голову никому не приходило… Мы думали, просто Пурех так неудачно уродился. Каюсь, я сама мечтала, как мы с Урмаго от него избавимся после смерти отца: прогоним в лес или отвезем куда-нибудь подальше, да хоть в Пустые Земли, потому что просто невозможно жить с ним под одной крышей… Оказывается, мы могли бы его расколдовать, да? А теперь он умер, и уже ничего не исправишь. Как все несправедливо! — И она тихо заплакала, уже который раз за этот день.

— Это правда, девочка, — спокойно согласился мой друг. — Справедливость не является непременным условием человеческого бытия.

— Ну, Маркуло! Экспериментатор, мать его! Гипнотизер хренов! — сердито сказал я, чувствуя, что еще немного, и гнев захлестнет меня с головой.

Нелегко было удержаться от искушения немедленно отправиться в подвал и разобраться с этой скотиной Маркуло: голыми руками придушил бы!

— Остынь, Макс, — сухо сказал Шурф. — Нас с тобой эта история не касается. Я считаю своим долгом изложить факты леди Ули, которая представляется мне человеком, способным принимать решения и приводить их в исполнение. Не забывай: ты — не единственный человек во Вселенной, обладающий правом карать виновных. Строго говоря, такого права у тебя нет вовсе. По крайней мере, не здесь и не сейчас.

— Да знаю, знаю, — буркнул я.

Я прилагал все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы успокоиться, и у меня, хвала Магистрам, понемногу получалось.

Шурф еще довольно долго рассказывал мрачной, как туча, Ули о том, как ловко злодей Маркуло управлял действиями бабушки и несчастных «кузенов», которые и без ворожбы боялись его как огня. С «поэтом» Йохтумаппом у него вообще разговор был короткий: «Не сделаешь, как я велю, срублю твое любимое дерево!» А на таких условиях парень был готов не только вырастить в наших спальнях ядовитые кусты. Он, я думаю, и в пеший поход на битву с Завоевателем Арвароха отправился бы беспрекословно. Этот странный тип любил растения столь страстно и преданно, что я, пожалуй, даже представить себе не мог, какого рода взаимоотношения их связывают…

— Да, чуть было не упустил еще одну интересную деталь, — добавил Лонли-Локли, когда наша беседа уже близилась к концу.

Ночь за окном постепенно уступала свои права бледным предрассветным сумеркам, а мы с Ули затеяли своего рода состязание: кто глубже зевнет.

— Знаешь ли ты, девочка, что твое решение не рассказывать мне о том, что на самом деле случилось с Урмаго…

— Я уже и сама поняла, — перебила его Ули. — Тоже проделки Маркуло, да?