Наваждения - Макс Фрай (1997)

— Только не падай в обморок. И тем более не вздумай просыпаться, ясно? — проворчал он, извлекая из кармана своего серебристого лоохи курительную трубку. Повертел ее в руках и спрятал обратно — передумал.

— Не просыпаться? — переспросил я. — Хотите сказать, я сейчас сплю?

— Ну да. Можно подумать, ты впервые видишь меня во сне. Между прочим, именно таким образом мы в свое время и познакомились, не забыл?

— Нет, конечно, — улыбнулся я. — Но сейчас… Это совершенно не похоже на сон. Все такое обыкновенное. Совсем как настоящее.

— Оно и есть самое что ни на есть настоящее, — пожал плечами Джуффин. — Это мы с тобой сейчас призраки.

— В любом случае, здорово, что вы здесь.

Я наконец-то сделал то, с чего следовало начать, — обрадовался.

— Да, неплохо, — согласился Джуффин. — Мне, знаешь ли, ужасно не хватает этого дикого выражения крайнего изумления, которое так часто гостит на твоей физиономии. И вообще, без тебя не так весело, как я это себе представлял. Впрочем, я решил навестить тебя не из сентиментальных соображений. Можно сказать, я приснился тебе по делу.

— Надо же! А что за дело-то?

— Мне очень не нравится, что ты так легко уступил Кофе в этом вашем споре насчет ташерского фафуна, — строго сказал Джуффин. — Само по себе пиратское нападение на этих несчастных купцов представляется мне чистой воды безумием, но…

— Вы хотите сказать, что я все-таки должен помочь Анчифе напасть на этих ташерцев? — Я начал смеяться. — Дырку в небе над вашим домом, Джуффин! А я-то думал, вы мне голову оторвете только за то, что мне на минутку захотелось…

— Я-то, может, и оторву тебе голову. Но не это должно тебя сейчас заботить. Твое мимолетное желание чревато куда более серьезными неприятностями, чем мой административный гнев.

— Что-то я совсем ничего не понимаю.

— Догадываюсь. Поэтому я тебе и приснился. Решил, что этот разговор не из тех, для которых достаточно Безмолвной речи. Твоя жизнь представляет собой довольно сложную задачку — при том, что у тебя имеются способности к чему угодно, но только не к математике… Ладно, теперь смотри.

— Куда смотреть-то?

— Прямо перед собой.

Джуффин положил тяжелую теплую ладонь мне на затылок и аккуратно развернул мою голову, которая только что была обращена к нему. Теперь я смотрел на темную поверхность спокойного ночного моря. Через несколько секунд вода вспенилась, забурлила, и я увидел человеческую руку, судорожно цепляющуюся за клочки серебристой пены, словно это могло как-то помочь ее тонущему обладателю удержаться на поверхности. К моему величайшему удивлению, у него действительно получилось. То, что было всего лишь невесомым скоплением молочно-белых пузырьков, превратилось в легкий, но надежный плавучий предмет, что-то вроде куска пенопласта. Хотя, казалось бы, откуда бы взяться пенопласту в этом прекрасном Мире?

Как бы то ни было, но в рожденный из пены спасательный плот тут же вцепилась и вторая рука, а потом над водой показалась взъерошенная голова утопающего. Искаженный судорогой рот жадно хватал воздух, но мерцающие в темноте глаза показались мне удивительно спокойными, веселыми и безжалостными. Можно было подумать, что их обладатель снисходительно насмехается над досадными затруднениями, которые испытывает его собственное тело. Кажется, он заметил наш корабль; впрочем, это зрелище не вызвало у него особого энтузиазма.

А потом этот тип исчез. Исчез и белый брусок, помогавший ему удерживаться на воде. Ничего удивительного, наваждение — оно и есть наваждение…

— Ты так и не узнал этого парня, сэр Макс? — лукаво спросил Джуффин. — Хотя в такой ситуации не очень-то и узнаешь… Тем не менее именно так будешь выглядеть ты сам, лет через шестьдесят. Нравится?

— Да, ничего себе… Но, судя по всему, я окончательно завяжу с дурацким обычаем причесываться, — вздохнул я.

А потом осознал смысл его слов и с ужасом уставился на шефа.