Ксения запаниковала, еще раз попыталась дозвониться до мужа, но с прежним результатом, а потом бросилась на поиски телефонных номеров больницы, в которой лежал Женя. Но и в больнице никто не подходил к телефону. Ксения решила позвонить Оксанке Навалихиной, попутно прихватив еще один бутерброд.

– Да? Ксюша, что так поздно? – ответила Оксана сонным голосом.

– Женя пропал куда-то! – Ксения жевала бутерброд и одновременно всхлипывала.

– Я ничего не понимаю! Ты ревешь, что ли? – Оксана была крайне раздражена. – Прожуй сначала или прекрати реветь, я ничегошеньки не понимаю!

– Женя пропал куда-то! – снова всхлипнула Ксения, – я звоню ему в больницу, а у него телефон недоступен, и в приемном покое никто трубку не берет.

– Значит, надо ехать к нему! В чем проблема-то? – Оксана искренне не понимала, зачем ее надо было будить в полдвенадцатого ночи.

– А я не могу к нему приехать! – разревелась Ксения.

Ну как объяснить подруге про стресс, про неделю затворничества, про еду и что она чувствует себя огромным бегемотом?

– Сейчас я за тобой заеду и съездим вместе! Давай собирайся! – обреченно вздохнула Навалихина.

Ксения положила телефон на стол и доела бутерброд. Затем прошла в ванную, умылась и забрала в хвостик грязные волосы. Натянула бесформенный серый свитер, а вот привычные джинсы оказались малы и не сошлись на животе – за последнюю неделю Ксюша значительно поправилась.

Оксана приехала быстро, заспанная и злая, и велела Ксюше садиться в машину.

– Что у вас произошло?

– Понимаешь, Женя мне позвонил, попросил приехать, а у меня давление скакануло, и я вырубилась. – Зная Оксану, Ксюша решила правду все же не рассказывать. – А потом я пришла в себя, набрала его, а у него уже телефон недоступен.

– Может, спит уже? – равнодушно предположила Оксана. – И рот вытри, в чем-то извозилась.

О том, что к телефону мужа подошел какой-то чужой мужчина, Ксения решила не говорить. Может, если не скажет вслух, ничего страшного и не случится.

К больнице они подъехали через двадцать минут. Энергичная Оксана легко выпорхнула из автомобиля и первой вошла в двери. Ксения, тяжело дыша, едва вылезла и, медленно ступая опухшими ногами, потащилась за ней следом.

В приемном покое было необычно многолюдно. Суетились медсестры, бегали врачи, присутствовал даже заведующий отделением. Первой неладное заподозрила Оксана, когда увидела характерного вида «людей в штатском».

– Что у вас здесь творится? – обратилась она к заведующему отделением, сухонькому пожилому мужичку, суетившемуся больше всех. – Неужто пожар?

– У нас ЧП! – Он мельком взглянул на Навалихину, а на подоспевшую Ксюшу и внимания не обратил. – Выходите из больницы.

– Да что случилось? – собралась с духом Ксения. – Мне к мужу надо, он у вас лежит в восьмой платной палате.

Лицо заведующего вытянулось, и он стремглав кинулся к мужчине в штатском, изучавшему компьютер за стойкой регистратуры.

– Это она! Это его жена! – буквально завизжал мужчинка, хватая сотрудника органов за рукав.

– А что случилось? – как заведенная повторяла Ксения.

Она окончательно растерялась, вся эта суета, крики, мрачная Навалихина и теперь этот мужик в костюме, который смотрит на нее тяжелым взглядом.

– Паспорт с собой? – не поздоровавшись, спросил он у Ксении.

– В сумочке! – пролепетала женщина, доставая документ.

– Пройдемте со мной! – Он бесцеремонно потянул Ксению в глубь коридора. – А вас, дамочка, – рявкнул он на Навалихину, – я попрошу выйти вон! И не путаться под ногами!

– Мужа вы когда в последний раз видели? – Мужчина смотрел на Ксению ледяными глазами.

– Вы кто вообще? – очнулась женщина.

Мужчина достал корочки:

– Следователь прокуратуры Синицын Василий Васильевич.

– В чем дело? – Ксению уже буквально колотило. – Вы мне объясните или нет?

– Вашего мужа убили три часа назад.