Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

– Потому что ты растерян. Ты спроецировал то, что случилось с Изабеллой, и то, что видел в ее тетради, – констатировал он, поднимая тетрадь, – на то, что случилось с тобой.

– Ты думаешь, что я придумал это, б…ь? – со злостью заорал я.

– Нет, – твердо сказал он. – Я верю, что ты веришь в это, но это не делает все реальным. Это был сон, Эдвард. Это был сон. Я говорил тебе раньше – люди, которые убили твою мать, мертвы. Я убедился в этом прежде, чем поехал в Вашингтон. Они были никем, наемниками, которых Свон нанял для грязной работы, и я убедился, что последний из них заплатил за все, что они сделали.

– Ты уверен? – спросил я. – Ты поставишь свою жизнь на это? Нет, похрен. Ты поставишь на это мою жизнь? Или Эмметта, или Джаспера, или даже Изабеллы? Ты точно уверен, что этот мужик ни имеет с этим ничего общего?

Он кивнул, осторожно глядя на меня.

– Я убежден в этом, – сказал он.

– Тогда какого хрена он делал в Чикаго? – резко поинтересовался я. – Если он наш друг, что он делал на складе?

Отец покачал головой, возвращая взгляд к рисунку.

– Его там не было, – тихо сказал он, небрежно перелистывая тетрадь и разглядывая новые страницы.

– Ты что, издеваешься? Тогда какого хрена она нарисовала это? Это чудо? – скептически поинтересовался я. – Она просто чудом детально изобразила его лицо?

Он раздраженно громко вздохнул.

– Возможно, так же, как она нарисовала вот это, – сказал он, поднимая тетрадь и показывая рисунок моей матери.

От взгляда на него мою грудь разорвало от боли, я почти потерял дыхание.

– Они рисует свои воспоминания, Эдвард. Ты сам сказал мне, что у нее фотографическая память, и вот так она может делать это. Я понимаю, что твоей мамы не было на складе, и там определенно не могло быть Алистера. Она могла просто помнить его лицо по его приездам в Финикс, точно так же, как помнит все остальное. У него необычное лицо, с родинкой и шрамом. Он должен был запомниться ей.

Я молча стоял пару минут. Его уверенность в том, что я ошибаюсь, заставила меня засомневаться.

– А если ты ошибаешься? – спросил я.

– Если ты не веришь мне, можешь спросить Аро, – ответил он.

– Да, безусловно, б…ь, могу, – пробурчал я, покачав головой. – Точно так же, как ты можешь спросить Изабеллу.

Он начал было отвечать, но сигнал его сотового, эхом отразившийся в комнате, прервал его. Он взял телефон и посмотрел на экран, явно напрягшись.

– Мне нужно поговорить, – сказал он. – Мы поговорим позже.

– Как хочешь, – ответил я, выходя и захлопывая за собой дверь.

Спустившись вниз, я услышал смех, как только дошел до фойе, нерешительно заходя в гостиную к братьям. Они оба взглянули на меня, когда я пересек комнату, хлопнулся на диван рядом с Джаспером и забросил ноги на кофейный столик.

– Привет, мудаки.

– Привет, брат, – сказал Эмметт. – Давно не виделись.

– Прошло только шесть недель, Эмметт.

– И ты не думаешь, что это долго? – притворно возмутился он.

– Недостаточно долго, – пробормотал я, все еще чувствуя неловкость от всего.

Он схватил подушку со спинки кресла, на котором он сидел, и бросил в меня. Я прижал ее к груди и уставился в телевизор. Они смотрели «Джеопарди». Я простонал:

– Боже, в вас, парни, ничего, б…ь, не изменилось, правда? Эмметт все еще пытается драться со мной, ты все еще смотришь это дерьмо, словно знаешь все ответы. Держу пари, Элис все еще думает, что она знает долбаное будущее.

Джаспер сухо засмеялся.

– Даже не начинай, – пробормотал он. – У нее есть свои теории, и я гарантирую, что ты не захочешь слушать ни одну из них. Как ты вообще держишься?

Я пожал плечами.

– Я здесь, – ответил я, не зная, как ответить на этот гребаный вопрос.

– Надолго? – встрял Эмметт.