У моей сестры же, напротив, здравый смысл отсутствует, впрочем, как и многих других вещей. Не так давно в какой-то момент она задала мне вопрос, жив ли еще этот ребенок. Я и не подумал удостоить ее ответом, потому что достаточно хорошо знаю свою сестру. Ее ничуть не заботила безопасность девочки. Она спрашивала о ней исключительно по своим извращенным, эгоистичным причинам. А я не собираюсь участвовать в ее глупых играх. Она сама постелила себе постель, и сейчас у нее нет иного пути, кроме как лечь в нее. Немногие из нас имеют возможность самостоятельно создавать свою судьбу, и Джейн была одной из таких людей. И я не стану размахивать битой ради тех, кто по собственной воле решил быть черствым и жестоким, безо всяких на то причин

Полагаю, тот факт, что Карлайл до сих пор дышит, а я оказался вовлеченным в эту злополучную ситуацию, уже отвечает на данный вопрос. Я всегда ставил Боргату превыше всего, выполнял все, что мне поручали, каким бы недостойным я это ни считал. Я присягнул им, а это решение далось мне нелегко. Как и никому из нас. Как я уже говорил несколько минут назад, касаемо моей сестры – я точно так же постелил свою постель и должен в нее лечь.

В этом отношении я и сам немногим отличаюсь от Карлайла. Мой рубеж – моя жена. Если они когда-нибудь закажут убийство моей жены, мне будет незачем жить. Человек, утративший почтение к своей жизни, крайне опасен. Ведь тогда у них не останется ничего, что могло бы удерживать меня за крайней чертой, ведь угроза жизни – единственное, что у них есть. А если я перестану бояться смерти и буду даже стремиться к ней, я стану опасным… даже больше, чем могу быть опасен сейчас.

У Карлайла есть варианты для того, чтобы остаться в живых, но я бы не назвал это таким уж вероятным. Это может случиться, но мне кажется, сейчас куда более острее стоит вопрос: а хочет ли Карлайл выжить? Он намерен закончить то, что начала Элизабет. Он стремится обеспечить безопасность этой девочки и удержать своего сына от ошибок, которые совершил он сам. И если когда-нибудь ему это удастся, полагаю, тогда он будет готов примириться со своей жизнью.

Что касается моей собственной жизни? Я выживу, если это моя судьба.

Меня радует, что Эдвард счастлив, независимо от того, кто его девушка. Жизнь научила меня тому, что не всегда все происходит так, как мы рассчитываем и ожидаем, и любовь – не исключение. И даже в моем мире некоторые из нас – вроде меня – обретают идеальные отношения. Двое детей мафии сближаются и соединяют два мафиозных клана. Кому-то везет, и это происходит по любви, как у меня и Эсме. А у других их, казалось бы, идеальные отношения заканчиваются прискорбно, как случилось у моей сестры с Чарльзом. Их свадьба и слияние были не по любви и даже не из взаимной симпатии. Для обеих семей это была лишь попытка укрепить свои позиции в вертикали власти нашего мира. Мои родители, соглашаясь на этот союз, понятия не имели, что Своны впали в немилость у Коза Ностра. Наш мир не против договорных браков, и, к сожалению, они заключаются часто.

Информация о том, что девушка, которую он выбрал, оказалась итальянской принцессой, была неожиданным витком судьбы. Это хорошая история, но вообще-то в данных обстоятельствах она не имеет значения. Тот факт, что она принцесса, никак не поможет ему в данный момент, а лишь усложнит его жизнь. Если он желает вырваться из нашего мира, ему было бы проще сделать это, будь она простой рабыней.

Еще раз: это возможно, но маловероятно. Аро будет делать все, чтобы прибрать к рукам одного из них, потому что дотянувшись до одного, он автоматически доберется и до другого. Если узнает о личности Изабеллы, он получит последний козырь.