Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

Она смотрела фильм достаточно внимательно, полностью погрузившись в него. Я же к нему совсем не проникся, и не заинтересовался всем этим колдовским дерьмом, так что провел большую часть времени, сосредоточившись на ней. Ее реакция на все это гребаное дерьмо была забавной, и она так легко увлекалась всем, чем угодно. Мы распивали содовую из одной бутылки и жевали конфеты, полностью расслабившись, это вроде как и не было большим делом, но для нас обоих было. Потому что это было гребаное совместное использование, и это одна из тех вещей, которые я явно никогда не делал, только с ней. И она беззаботно ела и пила со мной, без каких-либо колебаний наклонялась и потягивала через соломинку содовую, которую я ей протягивал или брала конфету прямо из моей руки, и этому дерьму ее определенно никто не обучал. Она на самом деле становилось чертовски смелой со мной, полностью сняв свою оборону, и я понимал, что для нее это было нелегко.

Где-то к середине фильма она начала немного ерзать в кресле, стараясь устроиться поудобнее. Она повернулась ко мне и улыбнулась, когда увидела, что я наблюдаю за ней. Ненадолго задержав зрительный контакт между нами, она просто смотрела мне в глаза и счастливо улыбалась, и выглядела чертовски довольной тем, что она со мной. Я посмотрел на ее губы, заметив на них кусочек сахара от конфет, и хмыкнул. Я наклонился вперед, и она слегка напряглась, но не отстранилась от меня. Я бережно прижался ртом к ее губам, высунул язык, и провел им по ее нижней губe, чтобы слизать сахар. Я легонько поцеловал ее, а она поцеловала меня, но я мог с уверенностью сказать, что она нервничала из-за этого, так как испытывала некоторую неловкость. Она подняла руку и обхватила меня за щеку, когда я поцеловал ее, и почувствовал, что она немного дрожала на моей коже. Я оторвался от ее губ, осознавая, что она стесняется делать это дерьмо при людях.

Она выглядела встревоженной, и я ободряюще ей улыбнулся, снова прижав к себе. Она положила голову на мое плечо и вернула свое внимание к фильму. Некоторое время она смотрела молча, и я, наклонив голову, пристроил ее к ней на макушку.

– Знаешь, а этот парень выглядит почти также как ты, – сказала она тихо, когда фильм подходил к концу. Я понятия не имел, что там происходило, но выглядело все так, будто они бежали через какой-то лабиринт или что-то в этом роде. Мой лоб избороздили морщинки.

– Какой парень? – бестолково переспросил я. Она вздохнула.

– Один из этого фильма. Парень по имени Седрик, – сказала она. Некоторое время я пялился на экран, вспомнив, что сучки в школе говорили о том же всю прошедшую неделю, а я забил на них, но если моя девушка сказала это, то, может, и есть в этом некий смысл.

– Не знаю, ты думаешь, что этот лох похож на меня? – спросил я, разглядывая парня, но на самом деле не видя его. Ее лоб на миг нахмурился и она пожала плечами.

– Немного, – сказала она. Я кивнул и посмотрел на него, пытаясь увидеть сходство. На экране появились другие люди, и внезапно парень, явно похожий на меня, упал на землю, мертвый.

– Что ж, е-мое, я умер, – сказал я, растерянно моргая, потому что не понял, что, черт возьми, только что произошло. Изабелла начала смеяться, но не потрудилась ответить. Я ее не винил, но также и не мог в ответ посмеяться над своей тормознутостью.

Мы досматривали фильм в тишине. Я взял ее за руку, когда побежали финальные титры, и мы быстро выскользнули из кинотеатра, раньше всех остальных. Я вывел ее, по пути выбросив пустую тару из-под содовой и контейнер из-под конфет. Я посадил ее в машину и, всю дорогу домой, она с гребаным энтузиазмом болтала о фильме. Я не имел понятия, о чем она, черт возьми, говорит, потому что смотрел не более чем проклятые десять минут, но я улыбался и внимательно слушал, ее счастье и меня делало счастливым. Я был рад, что она веселилась – это все, что действительно имело значение.