Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

Я улыбнулась, потому что была со мной такая неприятность, и я ее видела, вскоре после того, как Чарльз стал хозяином в резиденции Свонов. Она приезжала на обед с Джейн и не занималась ничем другим, кроме издевательств надо мной круглые сутки напролет. Ни разу не сказала ничего хорошего. – В любом случае, Карлайл и я с первой встречи возненавидели Джейн. Злобная маленькая дурочка, она специально ломала вещи и причиняла неприятности, воровала у людей. Она получала удовольствие, мучая других, и до сих пор получает. Уверена, ты подтвердишь, – она выжидающе глянула на меня. Я кивнула, соглашаясь. Она кивнула в ответ и вздохнула. – Алек был полной противоположностью Джейн. Мы все время называли ее Джейни…. а потом она получила свое прозвище Ненормальная Джейн, и в организации ее до сих пор так называют, за глаза. Мой отец над этим смеялся. В любом случае, я отвлеклась, вернемся к Алеку. Он был другим человеком, никогда не причинял никакого беспокойства, всегда держал себя в руках. Он был тихим, мало разговаривал. Кстати, когда мы с Карлайлом впервые его встретили, то сочли его немым, он целыми днями мог не проронить ни слова.

Она замолчала, глубоко вздыхая. – Помню, однажды мы все играли у реки, и Джейни начала кидать в меня камни. Алек стоял в стороне и наблюдал за нами, его лицо ничего не выражало, как будто происходящее было ему глубоко безразлично. Мы считали его слабаком, который позволял сестре делать, что угодно. Карлайл, однако, не остался в стороне, он заступился за меня, как и всегда делал, и попытался ее остановить, но она не слушала и продолжала кидаться на меня. Тогда Карлайл поднял большой камень и кинул его прямо в нее, попав ей в лицо. Она начала плакать и побежала назад в дом, жалуясь, что Карлайл без причины ее побил. Моя мама расстроилась, потому что удар Карлайла оставил отметку, она схватила один из отцовских ремней, намереваясь наказать брата. Моя мать не была плохим человеком, но била нас без колебаний, если мы хулиганили. Я пыталась объяснить ей, что это не вина Карлайла, но она не слушала, она привыкла, что мы всегда выгораживаем друг друга. Мы с братом все время прикрывали друг друга. Она достала ремень и уже замахнулась им, как заговорил Алек. Голос раздался из ниоткуда, и все мы были сбиты с толку, он говорил тихо и командным тоном. Маленький мальчик молчал целыми днями, а когда впервые заговорил, в нем проснулась властность. Он сказал: «Не думаю, что вам стоит бить его», моя мать застыла и спросила его почему. Алек ответил, что Карлайл просто пытался защитить свою семью, а человека никогда нельзя наказывать за самозащиту. Моя мать несколько минут просто смотрела на него, прежде чем отпустить Карлайла.

Эсме тихонько засмеялась, покачивая головой. – В этом весь мой муж. Он всегда себе на уме, редко вмешивается, но когда он говорит, ты слушаешь. И он совсем не бессердечный, каким кажется, он руководствуется логикой, а не эмоциями, и позволяет людям самим выигрывать свои битвы, самим разбираться, прежде чем он вмешается. Он не любит вмешиваться, если есть хоть какая-то другая возможность.