Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

Я горько рассмеялся. – Правду, Эсме? О которой конкретно правде ты говоришь? И сколько правды мне им рассказать? Ты предлагаешь мне выложить ему все, все наши карты? А что насчет того, что это его ранит, что знание всего этого его сломает? Ты хочешь видеть его чертовски счастливым, ты думаешь, что правда о произошедшем сделает его таким? Потому что если нет, ему будет чрезвычайно больно. В нем слишком много от меня, ты это знаешь, признай же, что есть огромная вероятность, что скажи я ему о значении этой девочки, он сорвется. Сорвется – может, на меня, может, на нее, но точно на кого-то из нас. Иисусе, Эсме, я пытался ее убить! Я уже сорвался однажды! Только не говори, что ты всерьез веришь, что Эдвард легко это перенесет, просто перешагнет и все. Если я скажу ему правду, он начнет спрашивать, начнет сомневаться во мне. Эдвард и я с трудом сохраняем и такие отношения, разве ты не видишь, что это может разрушить то немногое, что у нас осталось? Потому что я вижу. Ты этого хочешь?

Она просто смотрела на меня, на лице застыло слегка удивленное выражение от моей страстной тирады. Я качнул головой, раздраженно вздыхая. – Нет, ты хочешь не этого. Ты хочешь, чтобы я сказал ему такую часть правды, которая уверила бы его в правильности происходящего, что он и Изабелла должны быть вместе. Я так не могу; я не могу недоговорками вводить его в заблуждение. Или все, или ничего, Эсме. И я уверен, скажи я ему все, он, с его безотчетным гневом, набросится на нее и уничтожит, или попробует украсть ее и сбежать. Не могу я позволить случиться ни одному из вариантов, тогда пропадет все, ради чего я работал и к чему стремился. Еще хуже, если он набросится на нас обоих, и исчезнет сам, умоет руки, это его уничтожит. Элизабет бы не хотела, чтобы ее ребенок страдал, ты это знаешь.

Хмурясь, Эсме вздохнула. – Она была бы счастлива, увидев их обоих вместе, – мягко сказала она. – Я просто хочу… чтобы это стало возможно.

Я кивнул. – Знаю. Я тоже. И я пытаюсь найти какую-то середину, когда не придется говорить им все, но и не надо будет это видеть. Не знаю, как решить это, чтобы ни один не страдал. Может, в нормальной ситуации, без этого проклятого теста ДНК. Иисусе, ну почему я должен толкать их на это? Я ожидал, что будет только наследственность по семье Свонов, но после звонка я узнал, что замешаны не только Своны, и я понял, что погряз. И, черт возьми, я был так глуп, что не понял все раньше, я должен был знать.

Эсме покачала головой. – Ты не мог знать, Карлайл. Никто не мог. – Я вздохнул, и наступила тишина на пару минут. – Как думаешь, что с этим делать? С ДНК?

Я мотнул головой. – Не знаю. Я знаю, чего от меня ждут, я предпочитаю выбрать дело, логично было бы изложить это на бумаге и выставить на всеобщий суд, но осложнения, которые последуют за этим, меня пугают. Тот потенциальный гнев, неприятности, которые на нас обрушатся… не говоря о том, что Изабелла будет брошена к волкам. И черт, если это случится, даже не могу представить, что мой сын ради нее сделает. Я так хочу, чтобы не надо было проходить это проклятый тест, чтобы не надо было принимать это решение.

– Ты уже ничего не изменишь, Карлайл. Что случилось, то случилось.

Я горько засмеялся. – И всегда это «а что, если». Я едва могу спать по ночам, так переживаю из-за всего, думаю, как могу все изменить, как могу исправить ошибки, которые совершил. Это все моя вина. Я мог остановить это прежде, чем оно началось. Я ни о чем другом не могу думать, я знаю, что это глупо, но не могу остановиться. Что, если я бы не взял жену в Вегас в тот уикенд? Что, если бы мы поехали неделей раньше или позже? Что, если бы она не оказалась в то время в том месте? Столько вариантов, мы могли бы по-прежнему быть счастливы! И я виню себя за все. Черт, иногда я обвиняю даже отца, и я так чертовски злюсь, Эсме, так злюсь на эту девушку снаружи, и я знаю, что это неправильно, это не ее вина, но не могу остановиться.