Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

Этот факт не мог полностью стереть из моей памяти инцидент с оружием, который произошел много месяцев назад, но это помогло мне узнать, что доктор Каллен был не просто грубым, жестоким мужчиной, каким я всегда его считала. Иногда он был бессердечен, но правда в том, что он был просто убит горем, а я всегда болталась вокруг, как постоянное напоминание о том, что у него забрали. Теперь было понятно, почему он сорвался в годовщину ее смерти, огонь в его глазах и ярость в выражении лица были следствием его собственного опустошения. И так же сильно, как я хотела не винить себя, я понимала, что доктор Каллен тоже боролся с собственным чувством вины. Он разрывался между заботой о девочке, которой хотела помочь его жена, и ненавистью к той же самой девочке, которая забрала ее.

ДН. Глава 66. Часть 2:

Я почувствовала, что по щеке скользнула слеза, и несколько раз моргнула, осознавая, что опять плачу. Я смахнула слезы и увидела, что Эдвард с любопытством смотрит на меня, терпеливо ожидая, пока я разберусь во всем. Я пристально вгляделась в его глаза, думая о его матери, пытаясь осознать тот факт, что она была рабыней. Вся эта концепция была поразительной, и я не понимала, что с ней делать. Поэтому она так отчаянно хотела спасти меня? Она видела во мне себя? Как она, вообще, могла быть рабыней и женой мафиозо? Доктор Каллен, в конце концов, освободил ее, точно так же, как Эдвард освободил меня?

– А как… – начала я, растерянно тряхнув головой. – Твоя мама действительно была… рабыней? – я прошептала это слово так тихо, что задумалась: расслышал ли он меня.

– Да. Это длинная история, и я не хочу углубляться в нее прямо сейчас, но да, она была рабыней. Она жила в Финиксе с Эвансонами, когда мой отец влюбился в нее, – сообщил он.

Мои глаза расширились от удивления.

– С Алеком? Она была рабыней Джейн? – в шоке спросила я.

Он кивнул, и я увидела, как его руки сжались в кулаки, он напрягся, стараясь смирить свой нрав при упоминании Джейн. Я быстро сменила тему, нервно покусывая губу. Теперь, когда я знала, что Элизабет принадлежала Эвансонам, для меня все стало кристально ясно, от реакции доктора Каллена на вишневую колу до странной реакции Алека на меня. Я потрясенно думала о том, что у мамы Эдварда и у меня было что-то общее. Я вспомнила, как Джаспер сказал мне в ночь перед Хэллоуином, что Эдвард видит во мне что-то, меняющее его, и осмеливался думать, что это потому, что я напоминаю ему мать. Теперь не было сомнений, что схожесть существовала, раз уж мы жили в одинаковых условиях.

– Джаспер и Эммет знают? – тихо спросила я.

– Они знают, что она хотела тебя спасти, но не в курсе, что она тоже была рабыней. Мой отец собирается сказать им, когда подвернется случай, – ответил он, прокашлявшись. – Слушай, а ты не хочешь подняться наверх и просто, б…ь, пообщаться, типа посмотреть кино или что-то в этом роде. Так хорошо будет не думать обо всем этом дерьме хоть какое-то время.

Я согласно кивнула, уходя за ним из кухни и поднимаясь по ступенькам. Доктор Каллен услышал нас, когда мы были на втором этаже, и позвал Эдварда. Я нерешительно постояла и сказала Эдварду, что буду ждать его в спальне, и направилась на третий этаж, пока он скрылся в кабинете отца. Я скользнула в постель и немного полежала там, наслаждаясь уютом в знакомом тепле. Через несколько минут Эдвард вошел в спальню, держа в руке конверт.

– Ты получила письмо, tesoro, – спокойно сказал он, подходя и осторожно садясь на край кровати.

Я в растерянности нахмурилась и села, с тревогой глядя на него.

– Я? – спросила я.

Он усмехнулся и кивнул, протягивая мне конверт. Я бережно взяла его и осмотрела, увидев, что отправлено оно было из Американского Совета по Образованию.

– Это же…

– Результаты твоего теста, – сказал он, отвечая на мой вопрос еще до того, как я задала его.