Волонтёры Вечности - Макс Фрай (1997)

— Не нужно так шутить. Я не хочу от тебя избавляться. Знаешь, все — такие пустяки по сравнению с этим! Такая чепуха!.. Ты меня сегодня целых три раза напугал. Сначала Тонкая Смерть, потом выстрел из бабума, а теперь еще это… Но ты сидишь здесь, живой, и это так здорово!

— Полностью с тобой согласен.

Я попытался улыбнуться, но вместо этого позорно шмыгнул носом, уже который раз за день, совсем распустился!

Мы с Меламори молча сидели в обнимку, изо всех сил стараясь не разреветься, где-то посередине между бесконечной печалью и невыразимым счастьем. Было так хорошо, что мне захотелось остановить время, но я этого не умел — пока, во всяком случае…

Шум подъезжающего амобилера вывел нас из оцепенения, вернул к действительности. Большие круглые глаза лесничего внимательно уставились на нас из окна.

— Грустите? — деловито спросил он. — Не стоит так расстраиваться из-за амобилера, да еще и казенного!

Мы с Меламори переглянулись и расхохотались: слишком уж нелепо звучало его предположение. Сэр Цвахта подождал, пока мы успокоимся, и озабоченно спросил:

— А я обязательно должен ехать вместе с вами в Ехо? Или вы сами доберетесь?

— Разумеется, мы доберемся! — заверил его я. — Спасибо, что выручили.

Я уселся за рычаг новенького амобилера лесничего.

— Мы завтра же пришлем кого-нибудь, он вернет вашу телегу и заберет это сокровище, — я махнул в сторону нашего транспортного средства. — Поставит новый кристалл и заберет.

— Ты такой хороший организатор, Макс! — ехидно сказала Меламори. — А ты уверен, что ничего не забыл?

— Кажется, ничего…

— А это? — она торжественно помахала моей дорожной сумкой.

— Ну да, конечно! — смущенно улыбнулся я. — Не голова, а решето. Кидай ее куда-нибудь и садись рядышком. Сейчас я тебя прокачу… Хорошей ночи, сэр Цвахта, спасибо за помощь.

— А разве я вам помог? — удивился лесничий. — Хорошей ночи, господа. Странный вы народ, Тайные сыщики!

По лесу я ехал очень осторожно, гораздо осторожнее, чем обычно: очень уж не хотелось угробить еще и этот амобилер. Но когда мы наконец вырулили на дорогу, я дал себе волю! Мы не ехали, а летели; я почти уверен, что колеса амобилера не касались земли. Меламори была совершенно счастлива.

— А так я тоже смогу? — робко спросила она.

— Ты? Ты еще и не так сможешь!

Леди заулыбалась от удовольствия.

— Ты правда так думаешь?

— Правда, правда! — заверил я ее.

Весь остаток пути мы оба молчали. Ни в одном языке не существует слов, которые были нам нужны, но сумасшедшая поездка сквозь темноту вполне заменяла разговор. В сущности, так было даже лучше…

— Приехали, — упавшим голосом сказала Меламори, когда я свернул на улицу Медных Горшков и лихо притормозил возле Тайного входа в Дом у Моста.

— Приехали! — согласился я. — Знаешь, там, откуда я родом, это слово употребляется и в другом значении. Так говорят, когда имеют в виду, что, мол, допрыгались, или «дошли до ручки», или, как сказал бы сэр Андэ Пу, «полный конец обеда»!

— Ой, как верно! — Меламори рассмеялась, и мы зашли в Управление.

Сэр Джуффин Халли сидел в своем кресле, уставившись в одну точку. Я всегда побаивался этого его неподвижного взгляда, тяжелого, как старинный утюг. Но, увидев нас, Джуффин заулыбался и даже привстал нам навстречу.

— С Джифой и его пассией вы разобрались отлично! — сразу же сказал он. — Ребятам из полиции будет приятно узнать, что мы так быстро отомстили за Шихолу. А мне было весьма приятно узнать, что ты, Макс, так любишь справедливость… и иногда даже умеешь ее восстанавливать, если повезет! Ты тоже молодец, Меламори. Все было просто великолепно, особенно твоя выдержка, так что прими поздравления! Ну, вроде, с этим все.

— Чем хвалить, дайте лучше глоточек бальзама! — проворчал я. — Я с ног валюсь! Вам же известна печальная судьба моей бутылки?