Ловцы снов - Ксения Ангел (2019)

Благодарность почти искренняя, и улыбка Виктора – тоже. Во всяком случае, я на это надеюсь.

– Подвезти тебя?

– Пожалуй.

Светлый подъезд, чистый двор, и я почти жалею, что отказалась остаться. Но у меня есть собственное жилье, куча барахла, от которого стоит избавиться. Вещи, которые нужно купить. Телефон с миллионом пропущенных, и нужно придумать правильные слова. Играть. Притворяться тоже устаешь, а я уже не помнила, когда в последний раз была собой. Подобное возможно лишь с людьми, которым доверяешь.

Плохо, что у меня таких не осталось, но остальным необязательно об этом знать.

Виктор всегда умел красиво парковаться. И меня учил, потому что «инструкторы в автошколе только деньги дерут». По-настоящему опыт приходит лишь в боевых условиях. И мы катали с ним по городу, пока у меня не уставала спина. Разворот в три приема, заезд в карман, лавирование в насыщенном траффике. Кажется, это было так давно. В прошлой жизни.

Сейчас я снова пассажир. Причем, не только в его машине. Везде.

Бесит.

– Могу быть твоим донором, – предложила я и, поймав удивленный взгляд Виктора, пожала плечами. – Ты ведь ждал, что предложу, не так ли? Кому я еще могу отдать лишнее, если не тебе…

– Я буду рад, если ты хочешь.

Полуулыбка. Взгляд на часы, который намекает, что он спешит. Дела. Альбина, небось, заждалась. Надумает еще всякого. Кстати…

– Почему жена тебя ревнует? Она знает о твоих…

– Она многое знает, Яна. Но Альбина умна и умеет держать марку, тебе не следует переживать на ее счет.

– Мне-то что? Я за тебя волнуюсь. Ладно, забей. Звони, если узнаешь что.

Я открыла дверцу машины, и в лицо пахнуло апрельской прохладой. Отрезвило. И, показалось, запахло свободой. Насколько я могу судить, я тоже не глупа. Сама выясню, что произошло. А виновный… с ним пусть совет разбирается. Все же Виктор – не единственный, кто принимает решения.

Я подарила ему последнюю на сегодня, слегка усталую улыбку.

– Знаешь что… Не списывай со счетов клуб Морозко, договорились? Сдается мне, он связан с этим делом. Пусть думают, что ты все еще в них заинтересован.

Виктор молчал и, лишь когда я собралась выходить, окликнул меня:

– Яна! – Я обернулась, поймала его взгляд. Руки, сжимающие руль, были напряжены. На запястье ускоренно пульсировала жилка. – Будь осторожна.

Это была забота? Или предупреждение?

Я захлопнула дверцу, и он уехал.

Ну, по крайней мере, я жива. А это уже что-то.

Она сидела на лавочке и, казалось, дремала. Во всяком случае, глаза были закрыты, шарф размотался, а пестрая сумка свалилась под ноги. Синие волосы растрепались и походили на иглы дикобраза. Смотрелось это чудо настолько умилительно, что хотелось тут же подобрать, обогреть, накормить и сдать в зоопарк. Ну или подарить тому, кто всю жизнь мечтал об экзотической зверушке.

Зверушка будто почувствовала мое приближение, распахнула глаза и вскочила.

– Охренела! – заявила мне, уперев руки в бока. Полосатый шарф трепало ветром, и он так и норовил залезть Мыши в рот. Она смешно отплевывалась и усердно сопела. Видать, тренировала сердитость. Выходило мимимишно, особенно в сочетании с торчащей челкой попугая.

– Давай приведем тебя в порядок, – предложила я, от всей души, между прочим, на что в меня метнули разъяренный взгляд и рявкнули:

– Мозги в порядок приведи сначала! Где тебя носит? Мы с Егором все морги обзвонили.

Уверена, Егор был бы счастлив, если бы они меня нашли в каком-то из них.

– Давай не сегодня. Я устала.

– Можно подумать, я на курортах расслаблялась, – уже не зло проворчала Мышь и уселась обратно на лавку. Подцепила сумку, бросила рядом с собой, сложила руки на груди и уставилась на меня обвиняюще. – Новеньких успокоить – раз, Андрею вставить за эту прости… господи – два, шалаве наглой высказать – три! А она, между прочим, скалилась мне прямо в лицо. Ни капли сожалений!

Кто бы сомневался…