Теория невероятности - Влад Тарханов (2020)

Раньше Сергеев был в Варшаве, в Лондоне, в Риме, Вене и Будапеште, а вот в Брюсселе до сих пор еще не бывал. Город – большой, огромный, старинный и современный одновременно производил довольно странное впечатление. И все чувства, которые сразу же нахлынули на страхового следователя, сложно было сразу же проанализировать. Пока что он выделил из всех ощущений два момента: консервативную чопорность и внутреннюю свободу. Регламентация в обществе достаточно жесткая, но при этом свободы более чем достаточно. Ответственности тоже. Ты сам себе хозяин. Но как только ты получаешь хоть какую-то значимую роль в социуме, изволь, друг мой ситный, соответствовать общепринятым стандартам.

Люди как люди. Их не испортил квартирный вопрос.

Дети? А дети тут замечательные. Дети они всюду замечательные. Вот только люди потом получаются взрослые, и очарование детства куда-то исчезает. Сергей выбрал кафе наугад. Заказал только не кофе, этот напиток предпочел оставить на сон грядущий, перед тем, как пролистает папки с документами, а заказал превосходный английский чай. Напиток был в меру крепок, оставлял приятный терпкий привкус и так же приятно бодрил. А уходить не хотелось. Что-то было в этом обычном воскресном вечере чарующее, успокаивающее, непреходящее мгновение, когда даже непосвященный человек может соприкоснуться с вечностью. Сергеев был достаточно чувствительной натурой, чтобы ощутить непередаваемую прелесть этого брюссельского вечера. И мягкие движения деревьев, и легкий шорох ткани, прикрывающей головы отдыхающих от случайного дождя, и перестук детских ножек, вездесущих и неустанных, все это сливалось в мелодию, а эту мелодию Сергей умел ощущать. Вот и сейчас – ощущал и наслаждался этим ощущением, которое еще мгновение и исчезнет, уже навсегда. И никогда больше не повториться. Наверное, в этом есть свое счастье – ощутить эту мелодию, стать ее частью, прочувствовать кожей эту невыносимую прелесть нашего бытия.

В гостиницу Сергей Сергеевич возвращался пешком, но уже другим маршрутом, он хотел пройти мимо музея современного искусства, но заблудился, и когда вышел к дворцу Правосудия, решил не петлять и пошел прямо на бульвар Ватерлоо. В гостинице очутился уже под ночь. Экспрессо в баре было превосходным и стоил недорого, всего три евро. Сережа взвесил, стоит ли выпить еще кофе, но не стал пить, а предпочел вернуться в номер. Папки ждали его, ждали, но Сергей знал, что внимание они получат уже утром. Сейчас же он решил просмотреть документы своим особым выборочным методом. При этом просматривать решил только папки с «неосновными» документами. Иногда случалось так, что именно в «неосновных» документах находился нужный след, или проскакивает такой проблеск мысли, который и помогает, в конце-концов, раскрыть самое запутанное дело.

И во всем нагромождении фактического материала, который ему предоставила фирма, Сергеев так и не нашел ответ на главные свои вопросы: как и почему происходили эти странные события, которые привели его в этот шумный и по-своему прекрасный город Брюссель.

Сергей вышел на балкончик своего уютного одноместного номера. Брюссель жил своей ночной жизнью: вздымались языки огней, которыми шугали небо молодежные дискотеки, где-то шумно гуляли непоседы-студенты, сверкали призывно панорамные витрины баров, стрип-шоу, и прочих увеселительных заведений, мирно и чинно засыпала бюргерская часть города: почтенные граждане старались отдохнуть перед сложным завтрашним днем, ибо у делового человека простых дней не бывает. На небе висела круглая луна с несколькими щербинами на полном и потном лице, мерно гудел кондиционер. Ну что же, как говориться, утро вечера мудренее.

И с этими словами Сергеев отошел ко сну.

Глава девятая

Утро, которое мудренее вечера не оказалось