Запрос в друзья - Лора Маршалл (2019)

— Про экстази? Она не знает. Она считает, что Мария покончила с собой. В этом она обвиняет меня. Я плохо поступила с Марией. Про экстази речи не было.

— То есть она не имеет представления о том, что произошло на самом деле? Она подвергла тебя всему этому, напугала до смерти, выкрала нашего ребенка только ради того, чтобы поквитаться за школьную травлю? — Я чувствую, как разгорается его гнев, вижу, как побелели костяшки пальцев на руле.

— Она потеряла дочь, Сэм! — огрызаюсь я. — Ты даже представить себе не можешь, через что ей пришлось пройти. — Я стараюсь думать о той Бриджит, которую увидела в первый раз, улыбающейся, полной надежды, с чаем и печеньем, но вижу ее только такой, какая она была сегодня: с впалыми щеками и словно вырезанной острым ножом печатью страдания на лице.

— Знаю, знаю. Извини. Это все перипетии сегодняшнего дня, исчезновение Генри. Я решил, что мы потеряли его, Луиза. — Я кладу руку ему на колено, и он накрывает ее своей ладонью. Генри на заднем сиденье встрепенулся и захныкал. Я оборачиваюсь и, выпростав руку, тянусь, чтобы погладить ножку сына.

— Все хорошо, Генри, спи.

Я смотрю в темноту и рассуждаю вслух.

— Дело в том, что Бриджит не могла убить Софи, — произношу я. — Для начала, ее там даже не было, да и сил у нее не хватило бы. Софи была задушена.

— Значит, это был Тим, — говорит Сэм.

— Нет, — продолжаю я. — Он тоже был в коттедже. Ему только что сказали про страничку на «Фейсбуке». Он был в полиции, и ему там рассказали об этом. Он не знал, Сэм. Он ничего об этом не знал. И откуда у него мог взяться кулончик Марии?

— Ну, не знаю насчет кулончика, но если говорить про страницу на «Фейсбуке», ты думаешь, он бы признался?

— Мне показалось, что он не лгал.

— Ну, тогда… Может, тут замешан Натан Дринкуотер, — высказывает предположение Сэм, перестраиваясь, чтобы обогнать грузовик.

— Что?

— Натан Дринкуотер. Ты рассказывала мне, когда мы были на вечере, что Бриджит дружит с ним на «Фейсбуке», помнишь? Это вроде тот самый парень, который был помешан на Марии? До того, как она переехала в Шарн-Бей. Я помню, двоюродный брат Мэтта Льюиса что-то рассказывал нам тогда. Может, он имеет отношение к происходящему?

— Но ведь он… — я умолкаю, не закончив предложения; пытаюсь сообразить: когда я сказала Сэму на вечере, что Натан Дринкуотер дружит на «Фейсбуке» с Марией, Сэм ответил, что никогда не слышал о нем. Как он мог сейчас вспомнить про Натана, если он даже не знает, кто такой Натан? Я еще раз прокручиваю все в голове, пытаясь переубедить саму себя. Сэм не знает про Натана Дринкуотера. Или знает?

Я закрываю глаза, ощущение расслабленности улетучилось. Мозг цепляется за отдельные факты, пытаясь свести все фрагменты воедино, но они, похоже, относятся к разным пазлам. Мне понятно, почему Бриджит посылала сообщения: она хотела, чтобы я пережила хотя бы ничтожную часть ее невыносимой боли. Она вынашивала свою боль более четверти века, позволяя ей расти и обвивать щупальцами все ее другие помыслы, душа их, заставляя засохнуть и умереть, чтобы оставалась только эта боль.

Но Бриджит не убивала Софи, и, я думаю, Тим тоже этого не делал. Их там не было в тот вечер; я видела, как они уходили, вопреки манившему Бриджит соблазну: ей обещали дать информацию об умершей дочери и кое-что еще — улику. Например, кулончик.

Я вспоминаю, как Софи смеялась с парнями на вечере, как говорила им, что знает все и видит все. А потом она запаниковала из-за сообщений на «Фейсбуке», сказала мне, что «всякое» происходило во время выпускного бала. Что ей было известно? Что она видела?