Неземной - Маша Моран (2020)

Прижимая ладонь Ле-ры к члену, начал медленно двигать ее рукой по стволу, размазывая вытекающую из головки смазку. От ощущения ее теплой нежной кожи хотелось взвыть. Так хорошо мне никогда не было. По телу пробегали электрические импульсы. В голове шумела кровь. Каждой веной я ощущал прикосновение ее ладони.

— Сожми крепче и двигай быстрее. — Мой голос уже откровенно хрипел, и она наверняка поняла, как действует на меня.

Плевать. Пусть знает. Я отпустил ее руку. Со временем она научится доставлять мне удовольствие. А я узнаю, что нравится ей. У нас будет много дней и ночей, чтобы узнать, что нравится друг другу.

Ее тонкие пальцы задевают головку, и все мысли вылетают из головы. Не сдерживаю болезненное шипение. Бедра поднимаются над кроватью.

— Сожми ладонь! — Рычу от необходимости трахнуть хотя бы ее руку. — Потри щель.

Сжимаю ее округлую грудь. Какой же тугой горячий сосок. Бархатистый и нежный. В ней все идеально. Совершенно.

Она потирает пальцем щель на головке, и оттуда вытекает еще больше смазки. Ле-ра уже смелее ведет ладонью вниз, смачивая почти каменный от напряжения ствол.

Как одержимый, начинаю долбиться в ее ладонь. Ле-ра разжимает пальцы, и я едва не схожу с ума окончательно.

— Сожми и не отпускай!

Она вздрагивает всем телом. Пальцы стискивают мой член так крепко, что нервы выкручивает узлом. Неожиданно ее ладонь опускается еще ниже, ниже, ниже. И еще. Пальцы нежно касаются мошонки обхватывают отяжелевшие яйца и гладят кожу, оттягивают, сжимая, и… я кончаю. Кончаю до темноты перед глазами. Жилы натянуты и сейчас порвутся. Долблю членом горячую ладонь, выстреливая потоками спермы на ее живот и бедра. Кожа зудит от жара. Хочется прижаться к землянке, тереться о нее всем телом, чтобы мы оба были мокрые от пота. Виски едва не взрываются от пульсирующей боли. И каждый нерв дрожит. От меня остался только пепел. Полусоженные, обуглившиеся куски. Настолько хорошо, что я не знаю, как это выразить.

Тихим эхом звучит в ушах раздается тихий вскрик. Далеко не сразу я понимаю, что это крик боли. Я с такой силой сжал ее грудь, что красивое лицо исказилось агонией. Зажатый между пальцев сосок потемнел, а когда я отнял руку, на груди остался отпечаток моей ладони. Как мое клеймо.

Когда мы будем на Нептусе, на ее коже появится мой знак. Чтобы все знали, кому она принадлежит.

Я откинулся на подушку, уложив Ле-ру себе на грудь и гладя ее прохладные шелковистые волосы. Она была напряжена и старалась отодвинуться от меня.

Вот же хитрая шлюшка! Она кончала у моего рта, а я в ее руке, и она все равно пыталась отодвинуться. Отстраниться. Неужели я хуже ее земного выродка?

Наверное никогда в жизни я не ощущал такой злости, как сейчас. В одну секунду все переменилось. Ле-ра снова попыталась отодвинуться, уперлась ладонями мне в грудь. Самое потрясающее чувство, которое я когда-либо испытывал, вдруг превратилось в клокочущую черную ярость. Как будто в меня влили отраву, которая превратила одно в другое.

Она не хочет ко мне прикасаться? Не хочет, чтобы я ее трогал?

— Тебе неприятно?

Ее серые глаза расширились? Тут же она отвела взгляд, сжала челюсти, отчего губы стали еще пухлее. Маленькая двуличная дрянь. Почему я захотел именно ее?!

На Нептусе тысячи достойных женщин. Почему именно она?!

— Что я должна ответить, чтобы не разозлить вас?

— Ты уже все сказала.

Я сел на куске металла, который зовется здесь кроватью. Впервые за все время нахождения на корабле, мне было приятно на нем лежать. Проклятое орудие пытки первые месяцы выедало мне мозг. Не потому что я не привык спать на чем-то жестком. Я вырос на Нептусе! Среди льдов и снегов и привык спать в ледяных пещерах.

Просто эта кровать не была моей. Она принадлежала мрази, из-за которой я оказался здесь. Без возможности вернуться домой.