Неземной - Маша Моран (2020)

Сжал кулак, а когда раскрыл, на ладони появилось несколько лепестков тлеющего пепла. Пацаны затаили дыхание и следили за моей рукой приклеенными взглядами. Я подул на черные лепестки, и от них полетели яркие красно-желтые искры. Они сияли и светились, озаряя вечный сумрак оранжевым светом. Сноп искр устремился к веткам, и тут же вспыхнуло яркое горячее пламя.

Мальчишки восторженно выдохнули. А я вдруг понял, что однажды принял верное решение. Моя Суть была частью меня. Когда-то, тысячелетия назад, подобные способности считались страшным проклятием. Да и до сих пор некоторые старики верят, что отмеченные Сутью из недр несут на себе знак какой-то страшной скверны, которая еще обязательно отравит всех нас.

Но я считал Суть величайшим подарком богов. И если бы не научился ею управлять, наверное, сошел бы с ума.

— Ну же! Расскажи! Как ты их увидел? — В отсветах пламени лицо брата казалось яркой картинкой в книге.

Я вспомнил ту ночь, когда это случилось. Странная ночь. До сих пор не могу избавиться от ощущения, что тогда произошло что-то важное. Вот только мне неведомо что.

— Это случилось в самую длинную ночь, когда Тень Проклятого пробирается на небо и ворует все звезды. Мы не видели почти ничего, даже свет факелов не мог рассеять тьму. Именно эту ночь выбрали льдистые чудовища, чтобы напасть на нас. Они призвали к себе в помощники хладных мертвецов. Мы с небольшим отрядом возвращались из Мертвого леса — нужно было охранять нашего врачевателя, чтобы он мог собрать особые травы, которые растут только там.

— Те, которые не растут больше нигде на Нептусе? — Один из мальчишек восторженно открыл рот.

Я кивнул.

— Да. Их. Он указывает, какие именно травы, семена и грибы ему нужны, а мы собираем и несем в Чертог. Некоторые из растений цветут только в самую длинную ночь, поэтому нам приходится покидать Чертог, чтобы найти их.

— Я знаю про такие цветы. Из них готовят лекарство для моей сестры. У нее сонная хворь. — Веснушчатый пацаненок смотрел на меня с уважением и неожиданным восхищением. — Отец говорит, что многие воины отдают свои жизни, чтобы их собрать, что Мертвый лес требует плату за свои дары. И эта плата — жизни воинов.

Мне даже стало неловко от того, с каким обожанием эти мальчишки сейчас на меня смотрели. Я никогда не воспринимал наши вылазки в Мертвый лес, как нечто настолько важное. Все, кто жил и проходил обучение в Эльд-фьялье, бывали в Мертвом лесу. Это было частью нашей жизни. Почти повседневность. С той лишь разницей, что мы действительно рисковали. Но умереть можно было в любой момент. Даже лежа в собственной кровати. Мы научились воспринимать смерть как неизбежность.

Но я не мог сказать об этом практически детям. Они верили, что я делаю что-то важное. В то время как мать считала мой выбор — блажью, а отец — упрямством.

— Если ты пойдешь даже в обычный лес не подготовившись, тебя ждет расплата.

Все одобрительно закивали, а Дакарих вспомнил, зачем мы собрались:

— Расскажи, как ты их увидел?

Я взглянул на усеянное звездами небо, вспоминая тот момент:

— Мы услышали рев льдистых чудовищ и поспешили в Чертог. Уже спускались с горы, когда по небу пронеслись раскаты грома. Сначала подумали, что это гроза. Но потом поняли, что ошиблись. Это было ржание черных коней. Даже издалека они казались огромными, как будто обожженными и выскочившими прямо из пекла. В их глазах пылал настоящий огонь. А из ноздрей вырывался дым. Они скакали то ли по небу, то ли по макушкам деревьев, и из-под их копыт вылетали искры.

— Огненные скакуны… — В шепоте Дакариха слышалось благоговение.

Я продолжил: