Дамир - Ирина Давыдова (2018)

Дал отмашку, и Михаил с ребятами принялись расстегивать железные оковы с рук и ног Шираева. Тот не сразу понял, что происходит, пока с него не сорвали вещи, и не завалили обратно на живот.

— Су*а, радуешься, что можешь меня придушить?

— Придушить было бы слишком просто, так что, ложись ровненько, ложись.

Я уже успел положить на дыбу острые шипы, посыпанные солью, чтобы он мог прочувствовать всю остроту боли. Пусть знает, что поступать с женщинами так, как поступил он нельзя.

По ангару раздался крик, когда шипы вонзились ему в тело, а я зло усмехнулся, ни капли не жалея эту мразь. Артем получил то, что заслужил, и пусть радуется, что я не сделал из него петуха.

— Отпусти, слышишь? Я уеду из города и никогда не покажусь тебе на глаза! Отпусти, — задыхаясь, умолял Шираев, но я не был согласен с его условиями.

Повернувшись, я кивнул Михаилу, и он, схватив ведро, стоявшее в углу, подошел к дыбе. Надел перчатки, набрал две горсти крупно раздробленных ракушек, перемешанных с песком и высыпал Артему на спину. А потом с удовольствием и силой принялся втирать в него эту смесь, режа кожу и создавая адскую боль. Шираев орал во всю глотку, брыкался, как только мог, в надежде, что получится сбежать, но ребята снова пристегнули его намертво. Миша наслаждался тем, что делал, он мстил за мою женщину, а я понимал, что вместе мы смогли это сделать достойно. Можно ли назвать определение мести «достойная», я не знал, но, когда дело касалось Лии, на все было плевать.

Этот урод заслужил пытки, от того сейчас и стонал, словно резаная скотина, которую решили осмолить полуживой. Никакой жалости не вызвал нелюдь, посмевший отнять ребенка у матери, посмевший применять силу, посмевший просто влезть в чужие жизни. Мой помощник, словно специально издевался над ним, то медленно втирая, то неожиданно резко, будто срывался и старался принести как можно больше боли. И теперь, глядя на то, как он страдает, мне, наконец-то, захотелось выдохнуть с облегчением. Да я понимал, что впереди ждет борьба со страхами Лии, но месть за нее оказалась приятным делом. И плевать, что могу показаться жестоким, — ничье мнение меня не интересует. Теперь только семья!

Охранник подал мне кнут, и кивком головы попросив Михаила отойти на минуту, я с особым удовольствием шесть раз за шесть месяцев разлуки с Лией, хлыстнул Шираева по спине. Тот еще что-то простонал и замолчал, а я отбросил кнут в сторону, мысленно говоря скоту, чтобы радовался, что ударов было только шесть, а не сто восемьдесят, за каждый день. Хотя, разницы нет, он все равно уже сдох.

— Кирилл, останься здесь и убедись, что эта тварь покинула нас, — попросил я брата, и развернувшись, вышел с ангара.

На улице до сих пор стояла удушливая жара, которая не покидала город и округу даже ночью. С удовольствием вдохнув хоть и горячий, но свежий загородный воздух, я достал из кармана сигареты, прикурил, и залез в авто. Сразу же завел двигатель, включая кондиционер и выдыхая, получив долгожданную прохладу.

Сделал затяжку, вспоминая, что собирался бросить курить ради Лапочки, и дал обещание, что это последняя сигарета. Хватит заниматься ерундой, мне не пятнадцать, не курил раньше, теперь тем более не время начинать. Сейчас главное, быть с девочками, я знал, что они нуждаются во мне, и хотел восполнить все минуты, все моменты, которые не был рядом. Я знал, что мне нужно будет заслужить доверие Лии, заслужить ее любовь, и мне предстоял нелегкий путь, но я готов его пройти, ради тех, кого люблю.

А еще предстояло объясниться с Кириллом на счет полученного подарка мне от деда. Это было некой семейной реликвией, которую он мне передал перед смертью. Очень дорогая вещь, и спрятана надежно, а потому я даже не вспоминал о ней.

Выбросив в окно окурок, я тронул машину в сторону города, собираясь заехать на квартиру, чтобы принять душ и переодеться перед тем, как поехать к своим девочкам.

* * *