Пальцем в небо - Маргарита Ардо (2019)

К моему удивлению, мистер Уилл сидел и с упоением слушал, как, не обращая внимание на сальсу из динамиков, установленных у бассейна, ему напевала что-то протяжное на испанском нестареющая восьмидесятилетняя Хуанита. Она отставила в сторону трубку из красного дерева и пальцами свободной руки отщёлкивала свой ритм, пристукивая по плитке ногой в чёрной туфле. От мелодии повеяло закатом, морем и ромом. Я остановилась, не желая прерывать, но Паблито громко сказал:

— Агу, — и засмеялся. Он всегда радуется, когда поёт Хуанита.

Старики обернулись, и я увидела искру в серых глазах великого инвестора, словно он встретился с воспоминаниями и, зачерпнув их сладости, вновь помолодел.

— О, дорогая моя Сандра! — воскликнул старичок с неизменной бабочкой на рубашке, на этот раз жёлтой. — Какая же вы красавица!

— Наша красавица, — вставила Хуанита.

— Спасибо, — заулыбалась я.

— О да, ваша, совершенно ваша, — закивал Уилл Баррел.

— Как вам отдыхается? Всё хорошо?

— Изумительно! Я будто попал в сюжеты картин Диего Ривера[42] — всё так ярко, жарко и душевно!

— Я так рада!

— И я за вас рад. За всю вашу семью. Приятно на склоне лет коснуться такого тепла! — сказал мистер Уилл и вдруг, привычно посмотрев куда-то в небо, продекламировал строки из нашего с ним общелюбимого Роберта Фроста:

«…Сперва мы новое творим

И непривычное совсем,

Потом — все проще говорим,

Лишь было бы понятно всем.

Как в прятках нашей детворы,

Как в тайнах нашего Творца, —

Чтобы не выйти из игры,

Нельзя таиться без конца!»[43]

Кажется, я знала, что он имеет в виду, хотя о наших семейных тайнах я ничего ему не рассказывала, и вряд ли он читал мою книгу на русском литературном сайте. Но иногда старики, сохранившие ясность мысли, как и дети, говорят нам из неведомой глубины, словно знают что-то большее — не из мира вещей.

Наверное, поэтому Паблито снова засмеялся и бесцеремонно шлёпнул ручкой главного акционера десятка корпораций по сухонькому носу. Мистер Уилл тоже засмеялся, а Хуанита заявила:

— Анхелита, с таким платьем иди к мужу и не мешай мне флиртовать с этим чудесным, богатым сеньором, — и кокетливо взглянула на своего компаньона.

И это, кажется, ему очень понравилось… Честное слово, я её обожаю!

* * *

— Сашуль, вот ты где! — выцепила меня, наконец, из толпы Таня.

С новой причёской, фамилией и счастьем в глазах, она взяла меня под руку и подвела к своему мужу, Роме — бесконечно рыжему и улыбчивому архитектору. Они познакомились в самолёте, когда Танюша возвращалась от меня в Россию в прошлом году и, думаю, скоро нас пригласят на свадьбу.

— Смотри, Солныш, — Таня подхватила у меня из рук Паблито, — детки — это чудо! Нам тоже уже пора!

— О да, надеюсь, наш тоже будет такой же спокойный, как ваш! — вступила в разговор Мария, наша венесуэльская красавица на седьмом месяце. Теперь, кстати, госпожа Ароян. И тут же переключилась на жгучего мачо, вскинув на него свои бархатные ресницы: — Рафаэль, любимый! Принеси мне что-нибудь с кальмаром, я умру, если не съем кальмара!

Армянский «Бонд» с готовностью бросился к столам с угощениями, а я крикнула ему вдогонку:

— В холле, третье блюдо справа. В слоёных корзиночках!

— Как ты всё помнишь? — удивилась Мария.

— О, если ты хоть раз была секретарём страшного тирана, антикризисного менеджера, ты будешь помнить всё, — хихикая, ответила я.

А тем временем рыжий Солныш моей Тани корчил рожицы Паблито и подкидывал его над головой, получая в ответ восторженный хохот. По-моему, такие папами становиться не боятся. Видимо, Танюша больше уговаривала себя. Конечно, боязно уходить в декрет, когда только получила повышение.

— Всё будет хорошо, — кивнула я ей. — Присоединяйтесь. У вас будет такой же рыжий и весёлый, как Рома, и красивый, как ты.