Бродяга - Владимир Поселягин (2018)

– Доброе утро, ваша светлость, – проходя в комнату, с ходу поздоровался я.

Как тут обращаются к знати, меня Лучан научил.

– Заговорил… – задумчиво протянул герцог, видимо до последнего момента сомневаясь.

– Нет, я говорил и раньше, и я не ваш сын. Это ошибка.

Я не стал тянуть время, убеждать, что я действительно сын герцога и герцогини, решив свалить из этого дома. Да, не нравилось мне здесь, слишком всё приметно, народу наверняка порядочно шастает, а я – перекати-поле, новый день – новый вид. Хозяину особняка пришлось изрядно постараться, чтобы расшифровать мои малосъедобные фразы. Однако, иногда поправляя меня, он всё же понял, что я хочу до него донести, поэтому возразил:

– У моего сына три родинки на плече, по словам Лучана, они на месте.

Приметив зеркало на стене, я подошёл и, оголив плечо, посмотрел, выгибая шею. Хм, действительно, в зеркале в районе лопатки видны три родинки. Как метка. Раньше я о них не знал, не видел, а мне никто не говорил. Вздохнул: версия, что я просто похож на их сына, отпадает, хотел этим прикрыться, мол, побоялся сразу признаться, чтобы меня горцам не вернули. Подойдя к столу, я сел на стул и, задумавшись на миг, стал рассказывать, но сильно отредактированную версию, что я из технического мира, там умер, а моя душа неведомым образом попала в это тело, я не их сын, а душа их сына умерла. Герцог слушал с большим вниманием, и довольно толково помогал мне с перестановкой фраз и правильным их построением, ну и подсказывал, если я какое слово не мог подобрать.

– Значит, переселенец? Другая душа? – пребывая в задумчивости, подытожил герцог.

– Да, и я хотел бы уйти. Я могу официально признать, что я не ваш сын, побоялся говорить, чтобы меня не вернули в рабство, и только сейчас признался. Я даже смогу подтвердить, что видел вашего сына и как он умер от невыносимых условий в горах горцев. А те, видя нашу схожесть, решили выдать меня за него, выкуп терять не хотели.

– Родинки?

– Сведём. Прижжём, скроем ожогом. Вариантов много.

Герцог протянул руку и, взяв колокольчик, позвонил, а когда вошёл слуга, велел ему позвать какого-то мастера Гуана. Это если я правильно понял. Слуга ушёл, а хозяин кабинета, глядя на меня, сообщил:

– Это мой старинный друг, заночевал у нас после бала у императора. Он главный маг флота империи. Именно мастер Гуан принимал участие в твоих родах, и он хорошо знает ауру Арнеса, общался с ним до шести лет. Если не будет совпадения, то и говорить нам не о чем… Пока его нет, поговорим. Кем ты был в своём мире?

– Бродягой, – пожал я плечами.

– Да, бродяга в теле дворянина высшего света, – пробормотал хозяин кабинета. – Что может быть лучше?

Для меня эта версия была предпочтительнее, тем более я не сильно соврал: я любил бродить по миру, где на байке, где, а именно на Хлое, своими двоими или на парашюте. Так что в данном случае эта версия мне казалась самой предпочтительной. Герцог крут, но, главное, убить меня не приказал, хотя не родной человек, чего жалеть. По краю иду, что я не мог не понимать. С другой стороны, тело-то сына, может, и пожалеет. Тем более я сам предложил выступить свидетелем смерти его сына, официально подтвердив это. Что тому тоже было удобно. То есть убивать меня не стоит, тихо при-копав где-то: многим известно, что меня привезли, и как потом объяснить повторную пропажу младшего сына?..

Тут в кабинет буквально ворвался очень жизнерадостный толстячок, прерывая наш разговор и мои мысли. Он поздоровался с нами и, лучась довольством и счастьем, поинтересовался, что случилось. Ну и поздравил герцога с возвращением сына.

– Этот мальчик утверждает, что он не мой сын. Арнес погиб у горцев, и те его выдали за выкуп, запугав. Ты можешь проверить, так ли это?

– Родинки? – с ходу осведомился толстячок.

– Я велел слуге проверить, говорит, нет.