Миллионщик - Анатолий Подшивалов (2020)

Но, реальной причиной, скорее всего, было переохлаждение — сначала на балу в Триесте, который проходил на палубе крейсера 18 сентября 1890 г., затем в Суэце во время поездки на поезденочью, когда в пустыне холодно и Георгия банально продуло у открытого окна. Все это привело к обострению болезни с мучительным кашлем и постоянной лихорадкой. Сопровождавший «Память Азова» доктор Рамбах, начальник Морского госпиталя в Кронштадте, во время стоянки в Бомбее, когда Ники поехал на охоту, а брат не мог его сопровождать, лежа в постели, заподозрил серьезное легочное заболевание и настоял на возвращении в Георгия Европу, а Афины. В Грецию был направлен доктор Алышевский[9], специалист по легочным заболеваниям, который и диагностировал у Георгия, как он выразился «категорический» (то есть несомненный) туберкулез.

Вопреки логике, Алышевский, разрешил Георгию в марте 1891 г поехать в Алжир, а потом, в мае, на Корсику. Тем более странное решение, что Алышевский был знаком с микробиологией и нашел при микроскопии мокроты «палочки Коха»[10]. Потом был Константинополь, наконец корабль прибыл в Севастополь, где состоялась встреча с царственной четой, которые не поверили в тяжесть заболевания. Доктор Алышевский настоял в лечении на Кавказе, в горах. Но, при этом использовал холодный воздух и сквозняки, так, что визитеры, навешавшие Георгия, находились в верхней одежде в его комнате, так холодно было в доме[11]. В Аббас-Тумане, у Георгия первый раз случилось кровохаркание, а прибывший микробиолог прозектор Мариинской больницы в августе 1891 г. дважды провел микробиологическое исследование мокроты и обнаружил большое количество «палочек бугорчатки[12]». По локализации процесса было установлено поражение верхней доли правого легкого.[13] Назначено лечение каплями креозота (это тот антисептик, чем пропитывают железнодорожные шпалы) по 3 капли 2 раза в день, кумыс и тресковый жир. Диета была разнообразной — с вином и пивом. Потом добавили патентованный швейцарский Гваякол, о нем я уже упоминал.

В общем, оптимизма у меня поубавилось, больной уже давно бак-положительный, то есть выделяет во внешнюю среду возбудитель туберкулеза и потенциально опасен для окружающих. Склоняет к пессимистическому прогнозу и наличие кровохаркания, хотя и незначительного. Положительным моментом является ограниченность процесса в верхней доле правого легкого. В 21 веке, сделали бы рентген и, если бы нашли большую каверну, просто бы сделали сегментарную резекцию легкого, убрав очаг инфекции, а потом додавили бы болезнь химиотерапией. Здесь никто не даст сделать Георгию резекцию всего легкого, даже доли, если найдется такой оператор, который остановит кровотечение и сошьет губчатую нежную ткань легкого. Ну а кто хочет продолжить лечение креозотом — пусть лижет шпалы, поэтому уповаем на мои препараты.

— Итак, — сказал начальник Академии, — предлагаю высказываться по существу. Поскольку мы все в одних чинах, начнем как на флоте, с младшего, хоть и не по чину, но по возрасту. Прошу, Александр Павлович!

Я сказал, что поскольку диагноз ясен, с интенсивным лечением медлить нельзя, я бы начал его сразу еще в Аббас-Тумане, применив ПАСК в стандартной дозе и отменив креозот, так как неизвестно как поведет себя ПАСК в его присутствии. Исключить алкоголь, так как все противотуберкулезные препараты подвергаются метаболизму в печени и нагружать ее еще и водкой с пивом — преступление. Также преступлением является содержание больного в холодильнике. Устранить сквозняки и сделать так, чтобы в комнатах было тепло, но проводить регулярные проветривания.