Господин изобретатель. Часть III - Анатолий Подшивалов (2020)

Что тут делают здешние обитатели с высокими плавниками? Вроде пока, тьфу-тьфу, не видно. Пожалел, что оставил кобуру с пистолетом, впрочем, в ресторан я ее никогда не надевал, только иногда, во время стоянок, когда возможны были нападения извне. Здесь бы она пригодилась, хотя, что такое свинцовая пулька здоровенной рыбине… Нет не будем думать о рыбах, они в аквариуме, а здесь их вообще нет… Стал развлекать Машу, рассказывая ей сказку о Золотой рыбке (опять про рыбку, ну куда тут без них, но в сказке рыбка добрая). Как-то дошло, что «жили старик со старухой у самого синего моря ровно тридцать лет и три года», так им по пятьдесят где-то было, всего-то. Ну, пока на автомате бормотал из Пушкина, перейдя на Лукоморье, у которого дуб зеленый и кот по кошачьим делам куда-то ходит налево, тут и шлюпка подошла, судя по запыхавшимся матросам, они выжимали максимально возможную скорость. На носу стояли Нечипоренко и Артамонов со Смит-Вессонами, видимо, тоже собрались настрелять рыбок на ужин. Убрав револьверы, они сначала помогли забраться в шлюпку Маше, а потом наступила моя очередь. Подтянуться и перевалиться через планширь, как делают всякие «морские дьяволы» из спецназа ГРУ, мне не удалось, хорошо, что Нечипоренко подхватил за рубаху и помог перебраться в шлюпку. В последний момент, поглядев в воду, увидел промелькнувшее в прозрачной воде торпедообразное тело, или это только показалось? Все, теперь уже позади «акулы-каракулы»[19], будь они неладны.

Сижу на передней банке[20], обняв Машу за худенькие плечи, она плачет и ее бьет крупная дрожь (отходняк пришел). Артамонов и Нечипоренко деликатно отвернулись к корме шлюпки. Глажу Машу по мокрым волосам и шепчу ей в ухо всякие успокаивающие глупости, вскоре она затихает и замирает, прижавшись ко мне. Вот и борт «Орла», спустили пассажирский трап. Подъесаул кричит, чтобы сбросили одеяло или плед и вниз летит серое солдатское одеяло. Завернув Машу в одеяло как ребенка, Нечипоренко ловко, не держась за поручни, поднимается по ступенькам трапа, следом за ним я, сзади подстраховывает Артамонов. Наверху Нечипоренко передает Машу женщинам из пассажирок парохода, которые отводят ее в каюту. Нечипоренко сказал, что англичанину уже казачки начистили физиономию, купчик он какой-то, из Бомбея, так что вызывать мне его не резон. Вообще-то, к его оправданию, это он поднял тревогу, так как на палубе никого не было: ввалился в ресторан и заревел почище пароходного гудка: «Хелп, хелп» и рукой машет за борт. Выскочили на палубу, а там только вдали что-то на воде и белый круг спасательный плавает. Пароход-то сразу не остановишь и не повернешь, пока к капитану добежали, объяснили, да лодку спустили на воду, вот время и прошло. Клетчатого англичанина расспросили, он и не запирался, говорил, что он виноват, слезы лил, правда, кто-то из казачков ему фонарь под глазом успел поставить. Ну, слава богу, все благополучно закончилось и акулы не тронули (с чего бы: может, сытые после конины были, а может, здесь их территория охоты кончалась, все же к проливу подходим…). Поблагодарив казака за помощь и сопровождаемый верным Артамоновым, добрался до каюты. Денщик уже принёс мои штиблеты, что я успел скинуть перед тем, как прыгнуть за борт (штиблеты, они без шнурков, поэтому один слетел при ударе, а второй – я сам сбросил одним движением ноги). Иван Ефремович забрал мокрую одежду, я отмылся, как мог, от соли в тазу и натянул чистое и сухое. Теперь и меня некоторый «отходняк» достал, поэтому принял сто граммов коньяку – полегчало, а потом – заснул. Проснулся, когда уже стемнело. Набросил оставшуюся мундирную тужурку с кантами военного ведомства (сюртук-то я утопил) и вышел на палубу. Увидел прогуливавшегося доктора и поздоровался.

– Что, не спится, Александр Павлович? – участливо, но с некоторой долей иронии спросил наш эскулап. – Думаете, кого бы еще спасти? Теперь вы, как рыцарь, спасший красавицу от чудовищ, просто обязаны на ней жениться.