Пелена - Петр Истомин (2020)

Миранда молча отступила, предоставляя мне возможность войти внутрь. Ее нехитрое жилище представляло из себя коридор и две комнаты. Гостиная, являющаяся одновременно и спальней, и кухней, была жутко захламлена. Из мебели в ней был старый диван с разорванной в клочья обивкой, простой деревянный стол со стоящей на нем конфоркой и два протертых кресла. Посреди комнаты стояло ржавое ведро, с потолка в него тоненькой струйкой текла дождевая вода. На рваном одеяле возле батареи сидел худой плешивый пес и подозрительно смотрел на меня. За дверью в дальнем углу была, по моему предположению, ванная комната.

– Извините за беспорядок… Присаживайтесь, – она указала на один из шезлонгов.

Я сел. Вопреки моим опасениям, кресло выдержал мой вес. Уотсон тяжело опустилась на диван, отчего в воздух взметнулось облачко пыли.

Откуда-то из-под груды старых тряпок в углу выбежал худой как скелет пес и принялся лизать штанину моих брюк.

– Значит, Джулия мертва?

– Да, – кивнул я и включил диктофонную запись на телефоне, – Вы работали гримершей на киностудии, где Джулия начинала свою карьеру, верно?

Этот факт я вычитал в досье Миранды. Она достала из кармана своего засаленного халата самокрутку и закурила.

– Да, все так. Там мы и познакомились, – она выпустила в воздух клуб едкого дыма.

– Когда это было?

– Давно… Еще до вторжения.

– Вас можно назвать подругами?

Миранда издала лающий смешок.

– Конечно, нет. Меня-то из студии поперли, когда весь грим стали дроны накладывать. А она вот… Стала звездой.

– Вы попали на записи с камер наблюдения, установленных в ее квартире. Что вы там делали?

– Джулия уехала, как она это называла, «в отпуск». Она частенько так делала между сьемками, сбегала от городской суеты. И каждый раз просила меня присмотреть за ее растениями. Поливать их там, все такое. За это она платила мне двадцатку в неделю. Не бог весть что, но…

– Когда она уехала? И когда собиралась вернуться?

– Уехала в прошлый вторник, должна была появиться вчера. А я и думаю, что такое, неужто что-то случилось? И ведь случилось…

– Мисс Лойд не говорила, где и с кем планирует провести отпуск?

– Нет, – покачала головой Миранда, – Она никогда не делилась со мной такой информацией. Зачем мне это знать? Мое дело – поливать цветы.

Уотсон затянулась горьким дымом и закашлялась. Я подождал, пока она восстановит дыхание, и продолжил:

– Как я понимаю, вы не были очень близки. Но может все же сможете предположить, были ли у нее враги?

– У богатых всегда есть враги, так? Когда у нее карьера в гору пошла, деньги, конечно, снесли ей крышу. Раньше, когда я работала гримершей, мы болтали, пока я ее красила. Ничего особенного, но всегда очень тепло и дружелюбно. А потом в один прекрасный момент она изменилась. Стала настоящей сучкой, со мной разговаривала как с мусором. Хотя…

Миранда огляделась вокруг и горько усмехнулась.

– Можете сказать, когда она изменилась? После вторжения?

Миранда задумалась.

– Хм… Пожалуй, да, где-то в том районе. Но это и не удивительно. Все мы, кто пережил тот день, уже не будем прежними, ведь так?

Я не стал отвечать на вопрос, посчитав его риторическим.

– У нее был молодой человек?

– Не… – протянула Уотсон, – С тех пор, как развелась с красавчиком Себом – никого. Ну, скажем так, никого, о ком бы я знала, да только что я могу знать? Мы виделись пару раз в месяц. Когда она отдавала мне ключ и когда забирала ключ и отдавала деньги.

– Вы знаете, что такое «Пелена»? – спросил я.

– Нет, – Уотсон, не отрываясь, смотрела куда-то вдаль. Ее обволакивал табачный дым, – Впервые слышу.

Она затушила окурок в крышечке от жестяной банки, лежащей на подлокотнике дивана.