Пелена - Петр Истомин (2020)

Луч моего фонарика еще несколько секунд шарил по асфальту вокруг девушки. Наивно было бы полагать, что рядом обнаружится орудие убийства, но все же.

– Ладно, давайте ее перевернем.

Рафферти и еще один коп, стоящий неподалеку, взялись за плечи девушки и положили ее на спину. Кто-то из стоящих за нами офицеров присвистнул.

– Да она красотка… – услышал я чей-то возглас и обернулся. Один из копов тут же залился румянцем и потупил взгляд.

Однако нужно было признать – парень прав. Девушка действительно была неземной красоты. Кукольное лицо, пухлые губы. Великолепная грудь, плоский живот и округлые бедра. Идеальный образ нарушала всего одна деталь – широкий разрез на горле, почти под самым подбородком.

– Сканируйте, – сказал я.

– Это же Джулия Лойд.

Я поднял глаза на Рафферти.

– Кто?

– Актриса. Вы ее не знаете?

Неторопливо поднявшись на ноги, я достал из внутреннего кармана пальто пачку сигарет и закурил.

– У меня нет времени ходить в кино, лейтенант – сказал я, глядя Рафферти прямо в глаза. Он тут же отвел взгляд.

– Да, это Джулия Лойд. Актриса. Довольно популярная.

Рафферти достал планшет, присел рядом с телом, взял руку девушки и положил ладонь на экран. Считывание отпечатков заняло не более секунды. Как бы в подтверждение своих слов Рафферти показал мне планшет, на котором теперь было открыто досье Джулии Лойд. Я кивнул.

– Об исчезновении не заявляли? – спросил я, доставая телефон и подключаясь к ее чипу.

– Нет, – сказал Рафферти, глядя в планшет, – В досье сказано, что она сейчас снимается в новом фильме на студии «Интертеймент». Хоффман! Свяжись с ними и уточни, когда ее видели там в последний раз.

– Звоню, – полицейский с землистым лицом уже набрал нужный номер и теперь слушал гудки.

Дождавшись, когда ему наконец ответили, он представился и отошел от нас на несколько шагов, чтобы поговорить.

– Странно… – Рафферти продолжал изучать досье актрисы.

– Что?

– Геолокационные данные с ее чипа на сервера не поступали почти неделю. Разве система не должна в таком случае забить тревогу?

Я не ответил на его вопрос и дождался, пока линия загрузки на экране телефона заполнится на сто процентов.

– Не удивительно, что данные не передавались, – я посмотрел на вспыхнувшие красные буквы «Чип нейроинтерфейса не обнаружен», – По всей видимости, чип поврежден.

– Поврежден? Тогда тем более непонятно, почему об этом нет записи в базе данных, – Рафферти опустился рядом с телом и осмотрел голову жертвы, – Хм… Никаких видимых повреждений… Очень странно. На моей памяти чип жертвы выходил из строя только после серьезных черепно-мозговых травм. Например, осколок стекла, вонзившийся прямо в мозг. Но тут… Что за чертовщина?

– Большое спасибо. Извините, что разбудил, – Хоффман вернулся к нам, на ходу убирая телефон в карман, – Ее не видели на площадке с прошлого вторника.

– Почему же они не заявили в полицию? – спросил Рафферти.

Хоффман пожал плечами.

– Говорят, это обычное дело. Она время от времени вот так пропадала. Могла на неделю пуститься в загул. Алкогольная, наркотическая зависимость – полный набор.

Я выпустил клуб сигаретного дыма. В тусклом свете неоновых ламп он переливался оттенками синего, пока не растаял в холодном воздухе. Подняв голову, я осмотрел стены окружающих нас старых зданий. Нейроинтерфейс тут же автоматически добавил картинке яркости, чтобы я мог рассмотреть детали.

– А что с камерами? – спросил я.

– Ничего. Этот переулок – слепая зона. Ближайшая камера вон там, в ее поле зрения попадает вход в переулок. Мы уже переслали данные на анализ.

– Слепая зона, говоришь? – я развернулся и посмотрел вглубь переулка.

Многовато совпадений. Найти слепую зону в городе, в котором посрать сходить нельзя так, чтобы об этом не узнал «ЮниТек»? Да еще и вышедший из строя чип…