Хамелеоны - Влада Ольховская (2021)

Он, конечно же, захочет уйти, он же своевольный – раньше Виктор гордился этой его чертой, а теперь она раздражала. Держать его силой – путь в никуда, да и сотрудники могут в любой момент подвести, вызвать полицию. Нет, нужно было найти способ заставить Андрея измениться самостоятельно.

После долгих размышлений Виктор решил, что клин выбивают клином. Андрей вел себя не так уж плохо, пока не познакомился с Эйлеровской девицей. Если она его сбила с пути, нужно заменить ее кем-нибудь более подходящим.

Такая кандидатура у Виктора была. Среди молодых врачей, работавших на него, он давно уже выбрал нескольких протеже, на которых возлагал особые надежды. Правда, в период депрессии он их несколько забросил, однако они никуда не делись. Среди его фаворитов девушка была всего одна – Светлана. Светочка, скорее. Миниатюрная, не самая красивая, но очень нежная и женственная. Фея, а не человек. Глядя в ее искристые голубые глаза и слушая звонкий голосок, невозможно было догадаться, что судьба одарила эту девицу стержнем, которому позавидуют иные мужчины.

Определившись с планом, Виктор немедленно вызвал Свету к себе. Он говорил с ней долго, только о работе, но сделал все, чтобы она поняла его правильно. От нее требовалось приручить Андрея, привязать его к себе, выкрутить все так, чтобы благодарность переросла в любовь. В представлении Шереметьева-старшего, его сын был достаточно мягким и слабым, чтобы повестись на такой подход.

Света бы, конечно, ни на что не повелась. Она, молодая и решительная, была заточена исключительно на карьеру. Так ведь и карьера была на кону! Если бы ей удалось женить на себе Андрея, она бы унаследовала целую сеть клиник еще до тридцати. Неплохой прыжок! Она это поняла и согласилась подыграть. Лишь когда это было определено, Андрею позволили проснуться.

Естественно, он скандалил. Он быстро разобрался, что находится далеко не в государственной больнице, телефон ему не дадут, да и всех, кого он назвал, к нему не подпустят. Он злился, угрожал судами и требовал его отпустить. Но ничего больше он не мог: раны, полученные им, были слишком серьезны, с такими особо не попрыгаешь даже после того, как угроза жизни миновала. Нравилось ему это или нет, пока он был прикован к постели, а в ближайшие месяцы его ожидала сложная и мучительная реабилитация.

Это время Виктор собирался использовать сполна. Сначала он поговорил с сыном сам. Он попытался обставить все так, будто покушение стало результатом работы Александры. Вроде как отомстить хотели ей, полицейской, а попали по Андрею, и с убитым им клиентом это совершенно не связано. Он пострадал из-за той девицы, он чуть не лишился жизни!

Не сработало. О себе Андрей вообще не думал, его интересовало только одно: не пострадала ли девица? Что и требовалось доказать: совсем в тряпку превратился. Виктор даже подумывал сказать ему, что девка умерла, однако он быстро отказался от этой идеи. Андрей потребует доказательств, он поверит только словам братца этой сумасшедшей, а Яна Эйлера они никогда не уговорят сотрудничать.

Пришлось сказать правду – что она не пострадала, вышла сухой из воды. Андрею, еще не оправившемуся до конца и накачанному таким количеством лекарств, что на него выли бы служебные собаки наркоконтроля, понадобилась минута, чтобы раскусить отца:

– Значит, покушение вообще не было связано с ней.

– С кем же еще? С ней! В тебя стреляли, чтобы досадить ей!

– Очень романтично, конечно. Забыл, что по твоей милости я мафию с детства наблюдаю? Я всю эту кодлу прекрасно знаю, досаждают они обычно пулей в лоб. Если стреляли только в меня, ко мне все и сводится. Мы с тобой оба знаем причину. Отпусти меня.

Вот ведь умный паршивец… Жаль только, что редкий ум природа непостижимым образом сочетала с непроходимой тупостью.

– Тебе нужен покой, – заявил Виктор. – Ты – мой сын, и я не успокоюсь, пока лично не удостоверюсь, что ты в порядке!

– Телефон мне хотя бы отдай.

– Тебе вредно!