Арбин - Амина Асхадова (2020)

Я застываю от неприятного предчувствия и смотрю в ответ на Марата. Его холодный, как лед взгляд говорит о том, что он уверен в своих словах. А еще я понимаю, что он что-то задумал. Черт возьми, с его приходом в этот дом, едва Марат переступил его порог, моя жизнь уже повернулась на триста шестьдесят градусов, но осознавать я начинаю это только сейчас!

Что-то кардинальное, большое и психологически тяжелое ждало меня.

Сердце делает кульбит, ведь вопрос задан неспроста. Сын немного вертится в моих объятиях, я отвлекаюсь взглядом на него лишь на секунду, потому что беспощадный мужской голос заставляет меня вскинуть взгляд:

- Влада, ты готова стать женой другого - чужого тебе мужчины?

Глаза в глаза: что-то грядет. Что-то, от чего я не могу отказаться. Не имею права.

Глава 30

Август, 2009 год. Спустя полгода после автокатастрофы.

Ключи в моих руках не дают – рыжей и уже не девочке - покоя. Они, словно раскаленный металл, не дарят мне спокойствия своим ровным серебристым цветом и то и дело норовят обжечь кожу до раны и ожога. Словно в наказание за то, что я согласилась. Обжигают и наказывают непокорного судьбе человека, который пытается эту самую судьбу вывести на чистую воду и показать, как может быть хорошо.

Сначала – тяжело, а затем - хорошо.

Я сама - добровольно делаю шаг в дом и подъезд, в который ранее не ступала моя нога. Ведь я, тогда еще маленькая девочка, жила в частном доме дяди и жила чуть дальше от центра, и до своих восемнадцати лет я была домашней девочкой и не гуляла в открытую по мегаполису. Никогда.

Но затем мне исполнилось восемнадцать, и я попала в руки своего палача на каких-то полгода – всего лишь, черт возьми полгода, но эти полгода смело смогут посоревноваться со всей моей жизнью, если говорить о мелькавших в ней событиях и закоулках судьбы.

А затем я сбежала и на целых четыре года обрела покой.

Четыре года я жила в спокойствии, но мне было этого мало – спокойствия мало.

Видимо, поэтому я теперь здесь.

Поэтому я приняла предложение Марата и приняла правила его игры.

Мне нет даже двадцати пяти лет, но, черт возьми, в данный момент я ощущала себя именно на этот возраст или даже старше. Из школьницы за какие-то немногие годы я превратилась в совершенно другого человека – и это было больно тем, что годы оказались безвозвратно прошедшими. Годы, которые должны были быть радостными, но никак не с привкусом горечи. И боль непроходящую эту сглаживает лишь мой ребенок, но и ему пришлось остаться там, в нашем доме в городе курорта. Я оставила Артема в безопасности, на время, пока я не пойму и пока я не удостоверюсь, что безопасность – здесь.

Марат посоветовал сделать так. После нашего разговора он уехал в тот же день, оставив меня обдумывать произошедшее и принимать решение, а еще через несколько месяцев, когда из столицы пришла новость о реабилитации, я купила билет на поезд и вскоре отправилась в путь. Как бы ни была сложна разлука, но я не имела права везти за собой ребенка – туда, где ему грозила опасность. Где даже мне грозила опасность.

Марат сказал: ситуация неустойчивая.

Возвращаюсь мыслями к гложущей опасности. Поднимаюсь по идеально чистым ступеням, преодолеваю пролеты и крепко держусь рукой за перила. Мои шаги отдаются волнением где-то в грудине.

Каблучками цок и цок: готова ты, Влада?

Готова делать вид счастливого человека?

Счастливой жены?

Иду навстречу. Мыслями я уже не в подъезде – я на мосту, и вот я подхожу к середине этого самого ветхого моста. Пути назад нет, ведь ты дала согласие и многие люди ждут тебя.

Многие люди, огромное количество людей - все они надеются, что ты способна изменить что-то важное в мире одного человека, но только этот человек сам об этом не догадывается.

«Он тебя даже не вспомнит, будь готова к этому», - предупреждал меня Марат.