Сводные - Жасмин Майер (2021)

Там юркаю на темный чердак и, низко согнувшись, миную провода, ветошь, пауков и пыль, и бегу мимо мышей и крыс на крышу соседнего дома.

Надо было выбирать пирожки. Ел бы сейчас сырое недожаренное тесто, а не пытался оторваться от погони. Чертов озабоченный Барашек и балеринка с ее длинными ногами.

Прыгаю с полутора метров вниз, вместо того, чтобы сбегать по железной лестнице. Щиколотку прошивает болью, как от пули. Но стрелять среди бела дня, слава Богу, еще никто не начал. Шум погони немного стих, значит, я смог оторваться.

Снова перебегаю по кромке крыши на другую и прыгаю, пугая туристов в ярких оранжевых касках, которые залезли на одну из крыш Питера и теперь радостно фоткаются на фоне Исаакиевского.

— Молодой человек, а вы кто такой?... — подскакивает гид.

— Не мешайте работать! Кабель от интернета тяну.

Так она мне и поверила. Я все еще в маске и без оборудования. Да еще и бегу сломя голову по крышам.

Но даже секунды ее замешательства мне было достаточно.

Минуя туристов, спрыгиваю мимо опешившего гида в распахнутый лаз, ведущий на узкую черную лестницу, и там подхватываю одну из лишних оранжевых касок.

На ступенях даже перехожу на бег. В спину несутся громкие голоса. Черт, лишь бы не бежали с первого этажа навстречу, но на лестнице тихо, только мой собственный топот отскакивает от стен и резонирует с грохочущим в груди сердцем.

Выбегаю в квадратный питерский дворик и несусь наперерез. Воздух гудит и вибрирует от сирен. Загоняют, как волка на охоте.

С разбегу врезаюсь плечом в ворота, но калитка остается запертой. Что за ерунда? Еще вчера этих ворот тут не было! Отбегаю назад и осматриваю свежую пену по углам конструкции. Твою же мать!

— Туда побежал! — отражается эхом от колодца.

Калитка неожиданно распахивается, и на меня смотрит еще один гид с такой же группой туристов.

— Вы уже закончили? — спрашивает.

Не сразу вспоминаю, что на мне оранжевая каска, из-за которой она приняла меня за туриста.

— Конечно, закончили! Там же смотреть не на что! — кричу во весь голос, и будущие руферы (2) мигом навостряют ушки. — Обдираловка чистой воды! Кругом одни провода, а вам лишь бы деньги содрать!

Понятия не имею, сколько стоит подняться по черной лестнице на чердак, когда то же самое можно сделать бесплатно на любой питерской крыше. Но судя по тому, как заволновалась толпа, недешево, и я попал в точку.

Пихаю в руки гида каску и проскакиваю в распахнутые ворота. Как раз вовремя. Толпа волнуется прямо в узком проходе и мои преследователи вязнут в недовольных туристах.

Влетаю в ближайший продуктовый и несусь сквозь него, сбивая с ног грузчика. Продавщица в наморднике орет, что туда нельзя посторонним, но я уже пролетел магазин насквозь. Теперь я на той стороне дома, в очередном колодце, откуда рукой подать до другой черной лестницы и еще одной крыши, на которой я наконе-то буду в безопасности.

Я почти оторвался.

Но возле заветной и запертой на замок двери торможу из последних сил. И едва не врезаюсь в мужчину в форме. При виде него мое сердце ухает в пятки.

А капитан Морозов отбрасывает недокуренный бычок в сторону и улыбается:

— Вот так встреча, Костя. Спешишь куда-то?

(1) агриться - (геймерский сленг) злиться.

(2) руферы - от английского "крыша". Так зовут себя те, кто забирается и передвигается по крышам.

Глава 6

— Гронский, на выход.

Из камеры меня приводят на допрос к Морозову. Раз двадцатый за прошедшие трое суток. Бросается в глаза, что капитан зол, ему не хватает сна, еды, свежего воздуха и семьи, если она у него есть. Вместо этого он вынужден сидеть здесь со мной, потому что понятно — спускать дело на тормозах Дмитриев не намерен.

— Присаживайся, Костя.