Исключение - Алина Аркади

Ему действительно интересно? Я же сейчас снова всё разнесу в пух и прах каждым своим словом. Но сам ведь спросил…

Разворачиваюсь, снова окидывая взглядом гостиную. Вспоминаю спальню, которую только что покинула, и в голове, будто картинка прорисовывается.

– Спальню бы сделала в фиалковых тонах. Не насыщенных, спокойных и нежных. Лёгкие занавески на окне и тяжёлые шторы. Раздвигаешь их утром, и солнце врывается в комнату, освещая ярким светом пространство, бьёт по глазам, заставляя щуриться и радоваться новому дню. Большая кровать с мягким изголовьем, чтобы было приятно облокотиться и даже задремать с книжкой в руках. Тумбочки у кровати и столик с зеркалом из светлого дерева. Мягкий пуф, который крутится, и обязательно пушистый коврик у кровати, чтобы утром приятно было ступать на пол, – начинаю улыбаться, представляя, как бы всё это было красиво. – А гостиную… Светлые стены – цвет кофе с молоком, мягкий, приятный. Большой диван, такой, чтобы вся семья, собравшись на праздник, легко на нём уместилась. Большой декоративный камин у стены. Знаешь, такой, который со звуком, будто прямо сейчас, в реальном времени, в этом камине поленья трещат и огонёк ласкает сухое дерево. На полу обязательно мягкое покрытие с длинным ворсом. Садишься и ощущение, словно ты на мягкой перине куда-то провалился. Обязательно пара больших цветов в кадках, такие, с круглыми листьями. А в том углу, – указываю напротив, – к Новому году можно большую ёлку поставить, которая макушкой упрётся в потолок. Украсить её цветными бантиками и шариками цвета твоих глаз. И сразу станет уютно, по-домашнему, – вздыхаю. – Я всегда мечтала о большой квартире… – шепчу еле слышно.

В этот момент почему-то вспоминается комната в коммуналке три на три. Тесная, захламлённая, но безумно уютная и родная, потому что в ней жили я, папа и мама.

У нас было немного вещей и старый жигулёнок, на котором родители и разбились. Он требовал ремонта, а денег вечно не хватало.

Папа погиб на месте, мама продержалась два часа в реанимации. Жили и умерли в один день. Как в той самой страшной сказке. Я осталась одна.

А потом появился Валера. Комнату продала, он квартиру и купили двушку. Только эта двушка с крохотными комнатами, казалось, была ещё меньше комнаты в коммуналке. Мизерная кухня, на которой нам даже вдвоём со Славкой мало места. А двушка Алисы по сравнению с моей просто огромна.

Мне тесно в моей квартире, иногда кажется, что дышать нечем. А Артов так бездарно использует огромное пространство.

– О чём ты ещё мечтаешь? – обнимает сзади, уткнувшись носом в шею.

– Чтобы Славка хорошим человеком вырос. Именно хорошим: добрым, отзывчивым, понимающим. Всегда поддержал родного человека, отзывался на чужую беду, был искренним, чистым. Мечтаю дать ему всё, а главное – образование. Чтобы смог найти себя в жизни, понял, кем хочет быть.

– А для себя мечта есть?

– Для себя я больше не мечтаю… – просто не смею мечтать.

Такие мечты ничем хорошим не заканчиваются. Не хочешь разочаровываться – не жди многого.

– Так ведь неправильно, – разворачивает меня, заправляя выпавшую прядь за ушко, – неужели совсем ничего не хочешь?

Смотрю в голубые глаза, наполненные нежностью и заботой. Не хочу говорить ему. Только не ему. Особенно не ему.

– Давай завтракать, – ухожу от вопроса. Всё, минутка откровений закончилась. Прежняя Вика вернулась.

– Останешься? – Вопрос, который я предполагала услышать.

– Нет. После обеда Ритка с детьми вернётся. Я Славке в большой парк сходить обещала. Он всю неделю в садике, потом в квартире, иногда на детской площадке. В выходные мы гуляем, чтобы набегался на неделю вперёд, выплеснул накопившуюся энергию. Я обещала. – Артов молча смотрит, не возражает.

– Тогда отвезу тебя домой.

– Не нужно. Вызову такси. Так лучше, – определённо лучше. Нужно всё обдумать и переварить. Подальше от Артова.

– Я вызову сам, – поджимает губы. – Сейчас?