Его игрушка - Оливия Лейк

В номере отеля было свежо и тихо. Я выдернул рубашку, пуговицы расстегнул и упал в кресло. Бурбон хорошо так ударил в голову, пряным теплом по телу разбегаясь. Подсветил экран мобильного — час. Значит, в Нью-Йорке восемь вечера. А проверю-ка, чем моя дорогая женушка занимается. Включил видеосвязь, гипнотизируя экран, на котором большими буквами: ЗАРАЗА. Раньше было «Шлюха Дэдэ», но в свете последних событий переименовал контакт. Спит-то она только со мной. Самоуверенно, да.

— Привет.

Видно, в такси садится.

— Куда едешь? — спросил расслабленно, прикрыв глаза.

— Домой.

— Я же сказал, что жить ты должна у меня, — хмель как рукой сняло. Дэдэ глаза свои блядские закатила.

— Я и еду к тебе!

Ладно, проехали. Мы замолчали: она черт его знает о чем думала — Дэдэ вообще думает не часто. Раньше по крайней мере так было. Но все меняется, плывет и кружится. Или я кружусь? А еще на нее смотрю. Волосы воздушным облаком личико прелестное обрамляют, губы едва тронуты помадой, глаза не хищно блестят, а мягко сияют. Нежная — одним слово просто. Черт возьми, и откуда во мне это все?! Алкоголь, видно, чакру потаенную раскрыл. Окей, я сегодня добрый.

— Почему не спишь? — спросила она.

Надо бы сказать, что не ее дело, но я ведь добрый.

— В клубе был.

— Что делал?

— Ты правда знать хочешь?

— Правда, — непривычно серьезно произнесла Дэдэ.

Я расслабленно улыбнулся и подмигнул ей.

— Скучал.

Она не стала комментировать. Интересно.

— Дэдэ, знаешь игру: черное с белым не носить, да и нет не говорить?

— Знаю.

— Ты ублажала себя сегодня.

— Что?! — шикнула она и бросила водителю: — Смотрите на дорогу!

Я коротко засмеялся.

— Я в такси, — она послала мне укоризненный взгляд и вставила наушники.

— Да или нет? — хитрил я.

— Я слишком сыта сейчас, — по-кошачьи сверкнула глазами она.

— Обо мне думала?

— Нечасто.

Сучка.

— Какие на тебе трусики? — спросил, заметив белую юбку.

— Кружевные

Хитрая, зараза.

— Покажи.

— Джейсон!

— Показывай.

Дэдэ засуетились и через полминуты в экране мелькнуло белое кружево.

— А теперь потрогай себя.

— Это против правил, — вспыхнула она.

— Я их изменил.

Передо мной девочки и сиськами, и письками крутили, а эта всего лишь румянцем заливается — и у меня уже колом встал. Я расстегнул ремень, стянул брюки с бельем. Дэдэ округлила губки свои умелые.

— Хочешь, чтобы я был рядом?

— Возможно.

Возможно. «Да» скажи! Проиграй мне! «Нет» я даже не рассматривал.

— Хочешь в рот его взять? — я провел по стволу вверх-вниз, выдавливая каплю смазки, представляя, что Дэдэ склонилась надо мной и ротиком своим сладким удовлетворяет.

— Хочу.

— Коснись себя, детка, — мягко приказал я. Дэдэ стала немного дикой, какой-то неразвращенной, словно только открыла путь в мир плотских наслаждений.

Она закусила губу и повиновалась. Мне не нужно видеть, что происходит у нее под юбкой, хватало глаз лихорадочно блестевших, испарины над губой, дыхания рванного.

— Да, детка, так.

Бля, я, кажется, подростком становлюсь: столько не мастурбировал с семнадцати лет, а вот сейчас надрачиваю на иконку в телефоне.

— Тебе хорошо, Дэдэ?

— Очень.

— Расскажи мне как?

Она нервно хихикнула — прячется за водительское кресло, но говорить стесняется.

— Когда… вернешься… — рвано шептала, — покажу…

Она облизнула губы, на миг зажмурившись. Черт, я с таким одухотворенным лицом кончать не умею! Пара фрикций, и мой член взорвался, заливая живот спермой. Жаль, не на ее восхитительные сиськи.

— Дэдэ, я тебе счет за химчистку пришлю. Нехер дрочить в неположенных местах и меня подначивать.

— Что?! — возмутилась она.

— Мэм, приехали.

Я услышал голос таксиста, затем суета и голоса: