Право на свободу - Ольга Валентеева (2021)

После ночного кошмара я ходил, как больной. Привык, что благодаря тренировкам с Диланом сны отступили, а тут вдруг как ушат холодной воды на голову! Никак не мог отделаться от чувства, что это сейчас я сплю, а там, во сне, все было реально. Что я до сих пор не выбрался из дома Кэтти. Открою глаза — и увижу её мерзкую ухмылку. С этим надо было что-то делать, но я понятия не имел, что.

Поэтому предложение Ари помочь с переездом пришлось как нельзя кстати. Мне надо было отвлечься от всего, что мешало дышать. Я взял себя в руки, оделся и пошел выводить автомобиль из гаража. Он был серым, как и мое настроение. Давно не садился за руль, но системы, просчитанные иль-тере, делали вероятность аварии минимальной.

Расстроенная Ариэтт присела на соседнее сидение. Она была необычно тихой, почти всю дорогу до дома молчала, только подсказывала, куда ехать, потому что её района я не знал. Мы остановились перед воротами шикарного особняка. В Эвассоне так не строили. Там дома устремлялись вверх, будто тянулись к солнцу множеством этажей. А здесь это был мини-замок, чем-то напоминающий колледж эо Лайт. Стены из дикого камня, клумбы вокруг, цветущие, несмотря на неподходящее время года, витражные окна. Красиво.

Ари решительно вышла из авто.

— Тебя подождать или пойти с тобой? — спросил я.

— Идем, — ответила она.

Что ж, хорошо. Посмотрим, как выглядит родной дом Нэйтона. Я прошел следом за Ариэтт. Мы миновали ворота, слуга распахнул перед нами дверь.

— Госпожа эо Тайрен, ваш отец… — начал было он.

— Приказал меня не впускать, я знаю, — перебила Ариэтт. — Я приехала собрать вещи.

И мы прошли мимо слегка ошалелого слуги. Тот, видимо, никак не мог решить, что делать: то ли слушаться своего господина, то ли госпожу. Но Ари не собиралась давать ему времени на размышления. Она поднялась по крутой лестнице, миновала длинный светлый коридор, поймала девочку-служанку и приказала паковать вместе с ней платья и прочую дребедень. Я вошел в истинно девичью гостиную: в теплых персиковых тонах, с изысканной, какой-то кукольной мебелью. Выбрал стул у окна, сел и долго смотрел на сад. Весна уже пришла в Тассет. В моем родном Эвассоне наверняка еще холодно. Хорошо, если стаял снег. А здесь на деревьях распускались листочки, пригревали теплые лучи. Только это не меняло того, что я ненавидел Тассет. Его земля давно уже жгла ноги. С первого дня, как на неё ступил.

Я не хотел уезжать из Эвассона. Оставлять отца. У мамы всегда было много друзей, а папа больше был занят работой. Наверное, единственным близким другом для него была его иль-тере. И мне казалось, что это нормально — дружба между «иль» и «ай». Потому что в чем разница? Или мы испытываем другие эмоции? Или нам не бывает больно или страшно? Радостно и грустно? Кто из нас не влюбляется, не теряет? А оказалось, что все не так. И первое время после пробуждения силы я не мог поверить, что можно относиться к человеку, как к игрушке. Испытывать безразличие к чужим чувствам. Увы, жизнь быстро показала, что можно.

Я перебрался на подоконник и прижался щекой к стеклу. Там, за окном, было солнце, и казалось, что от этого солнца меня отделяет высокая стена. И даже если я расшибу об неё лоб, она ни на миг не сдвинется.

— Эжен? — Ари появилась в дверях. — А я тебя потеряла.

— Ты собралась? — спросил я.

— Да, слуги уже переносят вещи в автомобиль. Что-то случилось?

Я отрицательно качнул головой. Тассет со мной случился. Будь моя воля, ни на день бы здесь не остался, но… Теперь меня держит месть. И держит куда крепче клятвы, которую дал Дее.

— Тогда пойдем. — Ари тоже выглядела печальной. — Не хочу встречаться с домашними.

Только уйти мы не успели. Дверь в гостиную с грохотом распахнулась, и в комнату влетел мужчина. Старший брат Ари был очень на него похож, Нэйт куда меньше. Высокий, темноволосый с первыми ниточками седины, суровый, как скала.

— Ариэтт, что за выходки? — напал он на дочь.