Платина и шоколад - Чацкая Настя

Суббота закончилась для Гермионы поздним вечером и безрадостной мыслью: наконец-то. Она переоделась, вооружилась томом по Высшим Зельям и залезла в постель, стараясь не думать о том, что они с Малфоем не виделись с самого завтрака.

Да и зачем им видеться?

В идеале Грейнджер теперь должна отчитываться только Блейзу о каждой встрече с Миллером, но смысла в этом сейчас не было вовсе, потому что два часа в полной тишине мало о чём могут рассказать.

А Драко был зол.

Она видела, как он выходил из Хогвартса — Гермиона как раз шла с обеда, направляясь в библиотеку. Губы его были плотно сжаты, а лоб прорезали морщины. Он отправлялся на тренировку, и она даже позавидовала слизеринцу. И всем, кто занимался квиддичем.

Наверное, это даёт отличную разрядку.

А потом в течении получаса занятий пыталась выкинуть из головы образ горячего и вспотевшего Малфоя.

Суббота была серой, липкой. И, кажется, бесконечной.

Теперь, лёжа в кровати, оставалось только выкинуть мысли о нём из головы и погрузиться в изучение предмета, которое, впрочем, через четверть часа прервалось отяжелевшими веками и ослабевшими руками, лежащими на истрёпанной странице.

Это очень странно — засыпать с книгой в руках.

А потом, после такого отвратительного дня, просыпаться в прекрасном настроении.

Живоглот увлечённо драл когтями край одеяла: одна голая ступня Гермионы высунулась наружу, в прохладный утренний воздух комнаты. От этого она и проснулась, собственно, и первое, что заметила — крупные хлопья снега за окном.

Почти детский восторг заставил подскочить на ноги и моментально впрыгнуть в джинсы и свитер, впопыхах выдернутые из шкафа. Она даже толком не поняла, откуда взялась эта энергия под кожей, но немая радость пульсировала в груди, не давая вдохнуть.

Гермиона с детства любила снег.

Вспоминались игры в снежки с Гарри и Роном, и отчего-то появилось дурацкое желание отправиться на улицу сейчас же, наплевав на завтрак.

И на все проблемы.

Хотя, конечно же, этот снег не задержится надолго — начало ноября было слишком ранним временем для зимы, так что к вечеру наверняка останется только мокрая и пожухлая трава.

Прошло совсем немного времени, когда гриффиндорка, умытая и одетая, спустилась в гостиную. И даже почти обрадовалась Малфою, который стоял у окна, уперев в подоконник ладони и глядя на лёгкую метель.

На нём был тот-самый-свитер, колючую ткань которого Гермиона помнила очень хорошо. Как и их недообъятие в коридоре. Самое первое. От которого земля ушла из-под ног.

Наверняка слизеринец заметил её, хоть и виду не подал.

Показалось, что лоб его всё ещё пересекает та самая морщина, оставшаяся со вчера.

Чёрт возьми, нельзя столько внимания уделять одной только стычке с Гарри. Даже Гермионе не хотелось зацикливаться на этом слишком сильно. Потому что разговор с другом она отложила как раз на тот момент, когда они окажутся в месте, где будет поменьше любопытных глаз.

Вчера Поттер не явился ни на обед, ни на ужин.

В его стиле.

Сейчас было бы впору пройти мимо и отправиться на завтрак, но губы произнесли сами собой:

— Доброе утро.

Блондин слегка повернул голову и, бросив быстрый взгляд на девушку, отстранённо кивнул. Однако тут же вновь уставился в окно.

Прикусил верхнюю губу.

Морщина стала глубже.

Грейнджер нахмурилась, остановившись у журнального столика, где лежал свежий выпуск “Ежедневного пророка”. В секундном волнении вгляделась в первую полосу, готовясь к худшему.

Судя по выражению лица Драко…

Но крупный шрифт, сообщающий о новой игре скоростных “Мётел Брай”, заставил с облегчением выдохнуть.

Наверняка, Рональд в восторге.

Но если нападений не было, тогда что с Малфоем такое?