Я читал про такие случаи: после богача остается кошка или собака, и все деньги завещаны на уход за ней. Мистер Делакорт утверждал, что любит кошек. Когда Дизель исполнил для него трель, он улыбнулся непривычно широкой улыбкой, от которой его лицо смягчилось, и он перестал казаться таким нелюдимым.

– Он нас, скорее всего, видел вместе в библиотеке, но близко общался с Дизелем только два раза – в субботу и сегодня.

Я посмотрел на часы: юристы должны были прийти с минуты на минуту.

– Мне кажется, Дизель и Данте при нашей встрече будут лишними. Отведешь их к себе в комнату?

– Конечно, – Шон направился к двери. – Ну-ка, ребята, за мной.

Данте потрусил за ним без возражений. Дизель с минуту помедлил и посмотрел на меня.

– Иди-иди, это ненадолго, – я постарался ободрить его голосом.

Дизель мяукнул, как будто согласился – хотя и не без оговорок, – и вприпрыжку побежал следом.

Шон спустился обратно, как раз, когда в дверь позвонили, ровно в шесть. Я прошел в гостиную, а Шон впустил гостей. Мне было слышно, как он представился и объяснил, что не только мой сын, но и мой юрист.

Впервые увидев Квинтона Кёртиса Пендерграста Третьего и его дочь вблизи, я был удивлен. Я знал, что мистеру Пендерграсту за семьдесят, читал о нем в городской газете. Это был классический южный аристократ – рослый, худощавый, с густыми седыми волосами; темный костюм и дорогие ковбойские сапоги так и говорили о достатке.

А вот его дочь оказалась гораздо моложе. На вид она была ровесницей Шона, уж точно не старше тридцати. Я почему-то думал, что по возрасту она будет ближе ко мне. Ростом она не уступала отцу, темные с рыжим отливом волосы были уложены в элегантную прическу, лицо красивое и умное. Строгий костюм подчеркивал привлекательную фигуру. Шон, как я сразу понял, был совершенно заворожен Александрой Пендерграст.

Мистер Пендерграст протянул мне руку, я ее пожал, у него оказалась крепкая и властная хватка.

– Добрый вечер, мистер Гаррис. Спасибо, что нашли время с нами встретиться, потому что дело у нас довольно срочное.

Он говорил звучным низким голосом и растягивал слова, как мой дед по отцу, уроженец Миссисипи.

– Рад буду помочь, – я повернулся к его дочери. – И с вами, мисс Пендерграст, мне очень приятно познакомиться.

Шон сел со мной на диван, а Пендерграстов я усадил на стулья напротив нас. Александра открыла портфель, достала папку с бумагами и обернулась к отцу, ожидая, что говорить будет он.

– Как вам объясняла моя дочь, я душеприказчик Джеймса Делакорта, – мистер Пендерграст оценивающе оглядел меня, и на миг я почувствовал себя школяром в кабинете директора. – Моему клиенту вы понравились. Он явно составил о вас высокое мнение.

– Спасибо за добрые слова, мистер Пендерграст. Он всегда был любезен и не забывал благодарить за мою скромную помощь, – сказал я с улыбкой. – Не каждый так ценит труд библиотекаря. Это был джентльмен в лучшем смысле слова.

– Что верно, то верно, – Пендерграст широко улыбнулся. – Зато в гневе он бывал совершенно невыносим. Терпеть не мог дураков, отчасти поэтому мы с ним так хорошо ладили. Я много чего мог бы о нем порассказать.

– Папа, – укоризненно произнесла Александра. Отец в ответ взглянул на нее с иронией:

– Коллега считает, что я иногда выражаюсь слишком прямо, но мне уже поздно переучиваться, годы не те.

Александра слегка покраснела и неодобрительно поджала губы.

– Но не будем отвлекаться, дело не ждет, – Пендерграст кивнул в мою сторону. – Ситуация очень проста, мистер Гаррис. Мой клиент назначил вас одним из двух исполнителей своего завещания. Я второй.

Я остолбенело уставился на Пендерграста. Полузнакомый человек вдруг зачем-то делает меня душеприказчиком?

Шон высказал мои мысли вслух: