Врачебная ошибка - Ирина Градова (2014)

Лариса из-под ресниц разглядывала этот образчик мужской красоты. Патологоанатом, казалось, сошел с обложки журнала. Единственным, что диссонировало с аппетитным обликом, были его глаза – черные, бездонные, как у демона из преданий. Демон. Его образ преследовал ее с первой встречи – там, у больницы, где Агния впервые представила их друг другу. Лариса не думала, что с ней может произойти что-то подобное, ведь после всего пережитого она должна держаться от мужчин как можно дальше. Так она и делала: в салон приходили вполне себе респектабельные мужчины, и мало кто из них противился искушению пофлиртовать. Она была неизменно вежливой, шутила, улыбалась, но на все пассажи в отношении встреч после работы отвечала отказом. Лариса знала, что многие приходят, только чтобы лишний раз ее увидеть, как знала и то, что именно на это рассчитывала ее хозяйка, взявшая девушку без опыта работы. Внешность Ларисы призвана была привлекать клиентуру, и она отлично с этим справлялась. Молодая женщина осознавала, что, кроме привлекательной оболочки, она мало что может предложить. Образования Лариса не получила – сама виновата – так о чем ей разговаривать с умными людьми? А ее всегда тянуло к умным и образованным – таким, как ее отец или Агния. Или вот этот мужчина, сидящий напротив. Лариса знала Леонида Кадреску заочно. Из разговоров Агнии и отца она поняла, что это человек, с которым нелегко иметь дело, и все же оба они ценили патологоанатома за профессионализм. Лариса понимала, что не может соответствовать Леониду, и все же ей приятно было хоть на короткое время оказаться с ним рядом, втянуть ноздрями приятный запах чистого тела и дорогого парфюма, смотреть на его длинные тонкие пальцы с ухоженными ногтями… Господи, о чем она только думает!

– С папой непросто работать? – спросила она. – Он очень хороший, но…

– Я понимаю, о чем вы, – кивнул Леонид. – А кто из нас подарок? Я, к примеру, вообще удивляюсь, как они с Агнией меня терпят. Значит, и мне следует делать то же самое.

– Вы откровенны! – рассмеялась Лариса. Смех у нее оказался звонкий, словно колокольчик (Леонид удивился, что ему на ум пришло столь банальное сравнение). – Мало кто осмелился бы так говорить о папе!

– Он весьма терпим, если речь идет о пользе дела. Нам необязательно друг друга любить – достаточно простого уважения.

– Вы правы, – кивнула Лариса, стерев улыбку с лица, о чем Леонид почему-то тут же пожалел. – Простите, я с трудом нахожу темы для беседы: вы ведь знаете, что у меня в последнее время было не много возможностей социализироваться?

Он снова кивнул, решив, что такого ответа вполне достаточно: никто не любит говорить о собственных неудачах. Однако Лариса, похоже, и в этом отличалась от остальных.

– Я думала, вера поможет, – продолжала она задумчиво. – Даже в церковь ходила – каждую неделю!

– Зачем?

Церковь для Кадреску была сродни походам к психоаналитикам: занятие абсолютно бесполезное, хотя второе, конечно же, обходится дороже первого.

– Думала, поможет, – ответила на его вопрос Лариса.

– Поможет – в чем?

– Забыть прошлое, начать новую жизнь.

– И как?

– Не помогло, – грустно улыбнулась она. – Иногда я жалею о том, что не отношусь к «истинно верующим» – они такие умиротворенные, уверенные!

– В этом мире ни в чем нельзя быть уверенным. Вот мы с вами – вроде бы сидим тут, пьем кофе, а на самом деле это может быть всего лишь иллюзией, созданной сверхсовершенным мозгом, управляющим Вселенной.

– Вы верите, что нами управляет какая-то высшая сила? Разве это не своего рода религия?

– Нет, религия требует молебнов, соответствующего антуража и, самое главное, безоговорочной, слепой веры.

– А вы слишком умны, чтобы верить во что-то безоговорочно?

– Точно, – без тени улыбки согласился Кадреску.

Лариса долгое время смотрела на собеседника, пытаясь понять, шутит он или действительно излагает ей свое видение мира.