Человек наизнанку - Фред Варгас (2005)

Камилла, держа в руках ломоть хлеба и стакан, спустилась на луг, справа от дороги. Полуночник лично выдал ей порцию вина, потому что, как он объяснил, дорога была слишком долгой и следовало непременно подкрепиться сен-викторским. Вино нужно расходовать экономно, чтобы хватило до конца поездки, оно отлично поддерживает силы, даже если пить его по пипетке в день. Однако Камилла ведет грузовик, и у нее очень устают спина и руки, поэтому ей вечером полагается усиленный рацион — для того, чтобы за ночь мышцы расслабились и чтобы наутро она почувствовала прилив сил. Камилла, не раздумывая ни секунды, с удовольствием согласилась на такое лечение.

Она прошлась по лугу, добралась до опушки леса и повернула назад. С тех пор как они выехали из гористой местности на равнину, ее не покидало смутное ощущение тревоги, словно вольное, открытое пространство представляло собой угрозу, вызывало опасения. После недавнего разговора с Лоуренсом она немного успокоилась. Слушая его голос, она словно перенеслась на узкие извилистые улочки Сен-Виктора, окруженного высокими, неприступными стенами гор, за пределы которых не проникал человеческий взор. Там все казалось предсказуемым, не было ничего неожиданного. А здесь все было неопределенно и все возможно. Камилла досадливо поморщилась и уронила руки, словно для того, чтобы ее страх стек вниз и ушел в землю. Впервые в жизни она опасалась того, что может случиться, и этот инстинкт самосохранения ей совершенно не нравился. Она залпом проглотила полный стакан вина.

Она пошла спать последней, около часа ночи. Неслышно проскользнула мимо Солимана и Полуночника, осторожно отодвинула серую брезентовую занавеску, прислушиваясь к дыханию Адамберга. Потом, сняв сапоги, бесшумно поставила их на пол, сняла джинсы и куртку и вытянулась на кровати. Адамберг не спал. Он не шевелился, лежал молча, но она чувствовала, что глаза его открыты. Ночь была не такой темной, как накануне. Если бы она повернула голову, то могла бы увидеть его профиль. Но она не повернула головы. Застыла в полной неподвижности и в конце концов уснула.

Несколько часов спустя ее разбудил звонок мобильного телефона. По слабому свету, проникавшему в щели кузова, она поняла, что еще совсем рано, не больше шести часов. Она прикрыла глаза, сквозь ресницы наблюдая за Адамбергом, который неторопливо поднялся, поставил босые ноги на загаженный пол, достал мобильник из кармана куртки, висевшей на краю кормушки. Он чуть слышно произнес несколько слов и закончил разговор. Камилла подождала, пока он оденется, потом спросила, что произошло.

— Новое убийство, — прошептал он. — Господи, до чего же он кровожадный, этот тип.

— Откуда звонили?

— Из полицейского управления Гренобля.

— И где это случилось?

— Где и предполагалось: здесь, в Бур-ан-Брессе.

Адамберг пригладил руками волосы, поднял брезент и выпрыгнул из фургона.

XXVIII

Он встретил местных полицейских на площади Святого Креста, на окраине города, где пересекались три небольшие дороги. Там стоял каменный крест. Полицейские суетились вокруг распростертого на земле тела пожилого мужчины с рваными ранами на шее и плече. На вид убитому было лет семьдесят.

Комиссар Эрмель, такой же невысокий, как Адамберг, лопоухий, в очках, носил длинные усы. Он подошел к Адамбергу и пожал ему руку.

— Мне говорили, вы интересуетесь этим делом с самого начала, — сказал он. — Очень рад, что смогу воспользоваться вашей помощью.

Эрмель был человек сердечный и уступчивый, и его не смущала возможная конкуренция с Адамбергом. А тот охотно поделился информацией, которой располагал. Эрмель слушал его, опустив голову и рассеянно почесывая щеку.

— Да, все совпадает, — пробормотал он. — Вдобавок к ранам мы еще обнаружили на земле слева от тела довольно четкий отпечаток лапы, здоровенный, с чайное блюдце. Скоро приедет ветеринар и все это осмотрит. Сегодня воскресенье, никто не торопится.