Наутро мы вместе с Аленаром, который не отпустил меня одну, совершили часовую прогулку по летнему клендарскому лесу до питомника, где мило побеседовали с лосеводом Трером, при близком общении оказавшимся доброжелательным и беззаветно влюбленным в лосей человеком, после чего отправились выгуливать Найру и ее сыновей, Нема и Нестра. Большеглазые лосята уже уверенно держались на ножках, с жадностью сосали у мамы молоко и с трогательным любопытством изучали грозно жужжащего шмеля или севшую им на нос бабочку. Я с удовольствием наблюдала за резвящимися малышами, чувствуя некоторую гордость за то, что помогла им появиться на свет. Тишина и покой, царившие на берегу озера, ласково согревающее солнце, одуряюще пахнущие цветы и трава, дружелюбное пофыркивание Найры – все это навевало умиротворение и безмятежность, изгоняя тревожащие мысли. Я давно не чувствовала себя настолько хорошо и даже расстроилась, когда Аленар намекнул, что пора бы и возвращаться.

В следующие дни к нам присоединился Лежек, который предпочел удрать из Хаствика, пока неудовольствие местных парней оказываемым ему девичьим вниманием не перешло все границы. В драках на оглоблях он справедливо не считал себя специалистом, а применять боевую магию против ничем, в сущности, не виноватых хаствикцев – не самый хороший поступок. Поэтому парень решил убраться с глаз любвеобильных красавиц и их ревнивых воздыхателей и посвятить свободное время тренировочным боям на мечах с Аленаром.

Мужчины заставляли и меня присоединиться к ним, но больше получаса я не выдерживала и уходила в сторонку, садилась под невысокую тоненькую березку и просто бездумно смотрела на темно-синюю гладь воды, желтые звездочки одуванчиков или белые клочья облаков. А иногда просто дремала, совершенно потеряв чувство времени в царстве бесконечного дня и незаходящего солнца.

Дверь. Самая обычная дверь, выкрашенная темно-коричневой краской, с замысловатой ручкой в виде головы дракона. Пока я соображаю, почему она так знакома мне, раздается стук, и дверь распахивается.

- Можно? – Не дожидаясь ответа, в помещение заходит, чуть не влетая в меня, долговязый веснушчатый парень. – Магистр Рейф, я… Ой! А где Магистр Рейф?

Я, еле успев выругать себя за то, что не узнала кабинет директора Школы, поворачиваюсь в направлении взгляда Лиса и вздрагиваю.

Хотя, в сущности, удивляться нечему. Я, в отличие от сокурсника, прекрасно знаю, что в настоящий момент вместо Рейфа пост директора занимает Велен, усилиями Мораввена возвращенный к жизни.

- Магистр Рейф уволен. Теперь директор Школы – я. Что вы хотели? – безразлично спрашивает Велен, едва поднимая голову от свитка, разложенного перед ним.

Лис вытягивается в струнку и бодро рапортует:

- Я Олисандр, адепт девятого курса Школы, кафедра боевой магии. Прибыл по вашему приказу.

- По какому приказу? – равнодушно переспрашивает Велен.

- Ну как же? – искренне удивляется сокурсник. – Вот, смотрите.

Лис достает из кармана скомканный обрывок пергамента и, тщательно расправив его, торжествуще протягивает Магистру.

- «Олисандру Волковцу, адепту девятого курса, надлежит прибыть на кафедру стихийной магии для прохождения практики». Я и прибыл, как указано, потому что пальцы восстановились давно… - В доказательство Лис сует руку с обгрызенными, не очень чистыми ногтями прямо под нос Велену. Магистр, сморщившись, отталкивает конечность адепта и, взяв пергамент, внимательно изучает его, проверяя на подлинность, под неумолчные объяснения сокурсника. – Кафедра стихийной магии оказалась закрытой…

Я опять вздрагиваю. Конечно, Лис не знает, что Магистр Эссель погиб, и неизвестно, кто теперь будет возглавлять кафедру…