Жасмин - Алекс Белл (2016)

— Никогда не видел его без доспехов и шлема, потому не берусь утверждать наверняка, что это он, — сказал он непринужденно. — Но другие рыцари, похоже, уверены, что это тот самый изгой по имени Лукас.

Он торжествующе выпятил грудь. Меня охватил ужас. Мне хотелось кричать, но крик застрял в горле, превратившись в сдавленный всхлип. Джексон поднял левой рукой за волосы отсеченную голову Лукаса. Бен до боли сжал мою руку. Больше ничем он не выдал себя ни мне, ни Джексону. Он не дрогнул и не издал ни звука.

Похоже, голову Лукасу отрубили мечом. По краю кожи скопилась засохшая кровь. Его распахнутые глаза смотрели пустым, ничего не выражающим взглядом, отчего зрелище было еще ужаснее. Сложно поверить, что эта голова когда-то принадлежала живому человеку, сейчас она больше была похожа на муляж человеческих останков из сериалов.

— Ты был прав, Бен, — Джексон рассмеялся, — когда сказал, что лебединого рыцаря трудно убить. Но он же не бессмертен, а? Вон, обезглавливание не подвело. Надежная штука. Срабатывает и с вампирами, и с вервольфами, и, как видишь, с лебедиными рыцарями. Другие-то знали, что он вернется в Нойшванштайн, и поджидали его там. — Он небрежно бросил голову на ледяной стол, и та откатилась вправо, а потом он вновь развернулся к нам. Его голубые глаза злорадно сверкали. — Что, нечего сказать, Бен? Как это непохоже на тебя. Я даже слегка разочарован. Хотя неважно. Короче, отдай мне прямо сейчас песню, и я ничего не сделаю твоей любимой уродке. Я не настолько глуп, чтобы убить ее и лишиться преимущества, но тебе ли не знать, на что я способен. Так и вижу, что она больше никогда не сможет играть на скрипке. Какая жалость. Лиам рассказывал мне, как хорошо она играет. Так что брось ломаться и отдавай песню.

Бен долгое время раздумывал, но потом опустил руку в карман и вынул черную пуговицу. Он сделал шаг вперед, но Джексон остановил его:

— Не вздумай. Мне лучше держаться от тебя подальше, а то ты больно прыткий. Просто брось её мне.

Бен сделал, как он сказал. Не отводя пистолета, Джексон наклонился, подобрал бесполезную вещицу и убрал её к себе в карман.

— А теперь кольцо, — велел он.

— Какое кольцо? — с каменным выражением лица спросил Бен.

— То самое, — ответил Джексон, закатывая глаза и демонстрируя черную полоску на мизинце левой руки, — которое защищает тебя от лебединой песни.

— С рыцарями подобный номер не проходит, — сказал Бен. — Мы не можем просто выключить это по своему желанию. Кольцо даруется раз и навсегда.

— Ааа! — сказал Джексон и притворно сморщился. — Очень надеюсь, для твоего же блага, что это не так. Потому что, так или иначе, я заберу у тебя кольцо, улавливаешь мою мысль? Поэтому прошу в последний раз: гони кольцо.

Бен ненадолго прикрыл глаза.

— Я солгал, — сказал он тихо. — Я не могу его снять.

— Ну, тогда, — весело сказал Джексон, — может, у кого-то из присутствующих есть топор? Может у тебя, Жасмин? Нет? Забудь. К счастью, я никуда не хожу без моего перочинного ножа. — Он пошарил в кармане, а потом швырнул мне свой нож. Я автоматически его поймала, но от следующих его слов у меня кровь застыла в жилах. — Как думаешь, сможешь у своего суженого отрезать кое-что или мне тебя зачаровать?

— Что? — Я в ужасе уставилась на него, надеясь, что он это не всерьез.

Джексон опять закатил глаза.

— Ну, палец Бена, — сказала он, изображая из себя обладателя недюжинного терпения. — Дорогая, я хочу, чтобы ты отрезала ему палец. Ты можешь сделать это по-хорошему или мне придется...

Он замолчал, когда Бен выхватил у меня из руки перочинный нож и открыл его. Потом ударил ладонью об стол рядом с головой Лукаса и нанес по пальцу один удар, другой, третий. Отрубленный палец покатился по столешнице, оставляя за собой кровавый след. Бен же рухнул на колени, напрасно пытаясь душить отчаянный крик, придерживая другой рукой окровавленное запястье. Это был самый ужасный вопль, что мне доводилось слышать.