Веретено - Эмили Джонстон (2017)

Камни сгладились от многолетнего взаимодействия с дождем и ветром, но между ними кое-где были шероховатости, которые я мог использовать как уступы. Я помолился своим предкам, которые пришли сюда через пустыню и принесли с собой магию, и принялся карабкаться.

Даже если бы Тарик не наказал мне двигаться медленно, иначе бы просто не вышло. Было сложно найти, за что зацепиться пальцами, а именно им приходилось держать большую часть моего веса, потому что уступов для ног было еще меньше. Руки начали болеть, когда я едва проделал полпути. Я с тоской подумал о веревке, которая болталась у меня за спиной. По крайней мере, спускаться можно будет по ней.

Преодолевая ряд за рядом каменной кладки, я постепенно двигался к вершине башни. Добравшись до верха, я стал двигаться вбок, чтобы не оказаться на внешнем углу. По стене с обеих сторон шагали стражники, но сквозь башню они не проходили. Впервые я задумался, что могло быть внутри. Сауд считал, что там скорее всего какой-то склад, Тарик же в этом сомневался. Я был согласен с Тариком. Что за вещи надо хранить так высоко? Возможно, там была комната стражников или наблюдательный пункт, но, учитывая, что там нет света, это могло быть и что-то другое.

Надо мной в небе поднималась луна. Она была еще не совсем полная, но уже довольно круглая. Если она поднимется слишком высоко прежде, чем я успею слезть, меня могут заметить. Именно это в основном и ограничивало время, которое я мог провести в замке в поиске ответов.

Наконец мои пальцы нащупали оконный карниз. Это был самый сложный момент – не в последнюю очередь потому, что я чувствовал близость к цели и сгорал от желания ее достичь. Подоконник был сделан из дерева, который после камней показался мне столь гладким, что я, не обращая внимания на боль в уставших мышцах, резво подтянулся, закинув одну ногу в комнату, а вторую оставив снаружи.

Это был не склад. И не кабинет, даже не заброшенный. Это было очень и очень странное помещение.

Оно была широкое, во всю ширину башни, без перегородок. Дверей я не увидел, только два очень высоких окна во двор и странную нишу на том месте, где должна была бы быть дверь. У одного из окон стояла койка с соломенным матрасом. На ней – две подушки и толстое стеганое одеяло. Ночной горшок и пустой низенький столик. Ни очага, ни жаровни не было, и я задумался, как отапливали комнату, когда начинался снегопад.

Из окон во двор лился лунный свет, и я заметил, что на полу лежит толстый слой пыли, испещренный рисунками. Линии толщиной в палец, кое-где толще. Цветы, люди, лошади и бесчисленные завитушки.

И следы.

Я так удивился, что едва не вывалился из окна, но вовремя ухватился за подоконник и замер. Двери в комнате не было, а в ту странную нишу никто бы не пролез. Человек, оставивший эти следы, явно находился сейчас в комнате. Я медленно просунул в окно вторую ногу и встал на ноги, с трудом нащупав пол в темноте.

Сперва был слышен только стук моего сердца, но потом я услышал ее. Она засмеялась, поняв, что я напуган. Наверное, раньше ее никто не боялся. А потом она вошла в пятно лунного света, и я увидел ее.

На вид она была моей ровесницей – может, чуть младше, сложно сказать. Может, если она давно жила в этой башне, с ней случилось то, чего мы боялись, когда мать Арвы несла ее на спине через горы. Если она никогда толком не ходила и не видела солнечного света, она могла вырасти слабой и болезненной.

Вот только Арва совсем не была слабой. И эта девушка, похоже, тоже. Если бы она болела, ее бы выводили из замка, иначе бы она умерла. Жена свечника говорила, что они не были в замке много лет, а эта девушка все еще тут. Не может быть, чтобы она была больна. Ее заперли в замке по другой причине.