Свет надежды - Вера Чиркова (2015)

– И раз сейчас их меньше… – Конс всего на секунду раньше успел озвучить вывод, сделанный им одновременно с клоном, – значит, этот отряд не единственный, вышедший в карательную операцию.

– Убил бы… и рука не дрогнула… – процедил Стан, – всех сволочей, которые считают народ родной страны стадом… которым можно распоряжаться по собственному усмотрению и карать за желание жить свободно.

– И я, – поддержал его Васт и вдруг насторожился, почуяв присутствие существа, которого всего мгновение назад рядом не было.

Впрочем, появление незваного гостя почувствовали почти все и оглянулись тоже одновременно. Не стал оборачиваться только Васт, державший в руках всё разбухающую кучку зелёных гусениц, на которых крайне заинтересованно поглядывала прижавшаяся к его ноге Клякса. Все давно заметили, насколько осторожнее и даже как будто недоверчивее становится подопечная Славы, когда её хозяйки нет поблизости. Старается держаться рядом с Вастом и очень неохотно исполняет его приказы. Первое время клоны пытались ради эксперимента посылать Кляксу за разными мелочами, но вскоре убедились, что в отсутствие ма ловушка слушает только анлезийца.

– Подожди… – попытался остановить неожиданный гость Васта, но тот только упрямо мотнул головой и молча выбросил гусениц в приоткрывшуюся щель. И только после того, как ветви кустов сдвинулись, повернулся к веталу.

– Извини, Юрейд. Они уже были разбужены… не хотелось бы вас распутывать. У тебя новости?

– Сначала разберёмся со жрецами.

Вампир шагнул к анлезийцу, мимоходом кивнув примолкшим осаждённым и ловко перехватил у Лийлезы концы заброшенной ловушки.

– Иди, отдохни, я сам.

– А разве раньше вы не могли с ними разобраться? – тихо осведомилась Инди, взглядом выращивая для Лийле скамейку.

– Это было не наше дело, – сухо обронил Юрейд, проводя ладонью рядом со стенкой беседки.

Листья мгновенно потемнели и стали прозрачными, следом то же самое произошло с ветвями, они словно растаяли, и перед вампиром оказалось совершенно прозрачное окно, в которое было отлично видно всё происходящее на склоне. Поднимался над красневшими под холмом крышами усадьбы тёмный столб дыма, и его синеватые языки плыли между разбросанными по склону редкими стожками и деревьями. Медленно приближаясь, топали неповоротливые хутамы, и первый из них был уже близко, можно было рассмотреть небольшую будочку на его спине, и бледное лицо сидевшего на открытой передней площадке погонщика, испуганно втягивавшего голову в плечи. Он пока не видел никакой особой опасности, ни толп воинов с оружием, ни надвигающейся россыпи всадников на быстроногих пангах, ни хотомара со страшным запрещённым арбалетом, про который шептались на постоялых дворах всезнающие наёмники. Только купол густо оплетённой ярко-зелёными побегами беседки, неизвестно откуда вдруг возникший на склоне и оттого ещё более жуткий, чем сотня имперских легионеров.

В душе Конса, смотревшего на испуганного бедолагу, внезапно вспыхнула жалость к этому, совершенно случайно оказавшемуся на передовой и ясно понимающему, кому достанется первый удар, человеку. Землянин осознавал, как глупа и несвоевременна эта жалость, ведь в каждой войне самые тяжёлые раны и беды обычно достаются вовсе не сидящим в подземных бункерах главнокомандующим, но никак не мог вырвать его из мыслей. Была в этом так знакомая по родному миру несправедливость и жестокость, которую он ненавидел всеми фибрами души и с какой не хотел мириться.

– Не волнуйся, – обернувшись к приёмному сыну, тихо буркнул болезненно кривившийся Васт, – никакого вреда ловушки им не причинят… я дал команду только спеленать их покрепче…

Но тут из-за стены донесся басовитый рёв хутама, и все, кто знал, как редко орут эти животные, сразу поняли, насколько сильно он испугался. И тут же рассмотрели, как из кабинки выскочил на переднюю площадку пассажир в светлой накидке жреца и поднял вверх руку с жезлом.

– Тьма… – зло ругнулся Васт. – Клякса! Прикрой нас…