Запретный плод - Элиза Макк (2019)

Спустя пятнадцать минут на столе уже красовались горячие тосты с джемом и маслом, тарелка с пышным омлетом и чашка ароматного кофе. Сонно потягиваясь, на кухню вошел Сергей, видимо аппетитные запахи его разбудили:

— Я всегда говорил, что кофейный ритуал-это разновидность утренней медитации, — произнес он, — Доброе утро!

— Доброе… Ээээ… я не знаю, что ты предпочитаешь на завтрак, поэтому сделала на выбор, — Эмма смущенно опустила глаза.

— Детка, я всеяден, — засмеялся Сергей, — но сначала мне необходимы кофе и сигарета. Я могу покурить на балконе?

— Да, конечно.

Получив разрешение, он выудил из кармана пачку Parliament Aqua Blue, зажигалку, и пошел одаваться своей пагубной привычке, не забыв прихватить с собой чашку с ароматным напитком.

Вдохнув горьковатый вкус табака и запив его не менее горьким кофе, Сергей окончательно проснулся. Завершив свою традиционную утреннюю церемонию, он заглянул в ванную комнату. Убедившись, что она свободна, принял душ и прошел на кухню.

Эмма выглядела немного расстерянной и взволнованной. Оно и понятно, провести всю ночь с мало-знакомым мужчиной, еще и уснуть завалившись на него. Хотелось её как-то приободрить, но Сергей не знал как, к тому же он сам чувствовал дискомфорт. Но не зря же он всегда считался душой компании… Надев на лицо одну из своих очаровательных улыбок, он занял место за столом и принялся с аппетитом уплетать завтрак:

— Ты богиня этой кухни!

Ты профессор доброты!

Как же мне держать фигуру

Среди вашей вкусноты?

Эмма засмеялась, услышав такую Оду в свою честь.

— Поверь, я никому такого никогда не говорил. Даже когда мне посчастливилось побывать в ресторане, где шеф-повар никто иной, как знаменитый Марио Батали, он от меня услышал только сухое: «Ваша слава лучшего повара-оправдана», — произнес Сергей, с напущенно- важным видом.

Девушка засмеялась пуще прежнего:

— Ага, видел бы мои кулинарные шедевры сеньор Баталио, у него бы истерика началась от того, что я это называю «блюдом». И как бы ты не старался приукрасить мои способности в приготовлении пищи, «Звезда Мишлен» мне точно не светит.

Сергей улыбнулся, приятно было осознавать, что Эмма повеселела благодаря ему и его шуткам:

— Пусть этой наградой довольствуются другие, а тебе могу устроить «Звезду Сергея Конева», — и не сдержавшись, он рассмеялся, — А что? Нарисую, вырежу и поставлю свою распись. Чем не награда за великолепный завтрак? А если мне еще и обед перепадет, то я не поленюсь изобрести орден «За смелость и отвагу в борьбе с куханной утварью». Во как!

— А-ха-хах…Ой, не могууу… У меня уже скулы от смеха болят…и живот, — Эмма сложилась пополам, не в силах удержаться от очередного всплеска веселья.

Сергей тоже засмеялся, представив как он патентует награду, названную в его честь. Атмосфера была разряженна, поэтому можно было собираться домой, хоть и не хотелось.

— Все! Если я немедленно не уберусь отсюда- я лопну, — и он вышел из-за стола, комично надув щеки.

— А как же обед? Аха-хах, ты…же… просил ещё и обед…Ахахха… все, не видать мне награды.

— Не-не, если ты мне предложишь обед, то я еще и на ужин напрошусь. А после вообще откажусь уходить, и придется твоему мужу смириться с тем фактом, что вместо домашнего животного с вами будет проживать уверенно толстеющий посторонний мужик.

Эмма неожиданно стала серьезной, а Сергей понял свою оплошность-он упомянул ее мужа:

— Прости, пожалуйста! Я не хотел тебя огорчать.

— Ничего… Это реальность, и я должна в нее вернуться. А тебе, действительно, пора уходить.

«Идиот!!! Вот кто тебя за язык дергает?! Надо же было так оплашать! Ведь знаешь же, что одна мысль о ее супруге действует на нее, как ледяной душ.» Виновато опустив голову, Сергей направился в сторону прихожей.