Держи меня крепче - Ольга Джокер (2019)

Спустя неделю после своей отсидки в комнате я решаюсь выйти. Специально выбираю удобный момент, когда никого из родных не будет дома и спускаюсь на первый этаж, чтобы набрать с собой гору еды. За этим занятием меня застает Валерка. Когда в руки не помещается батончик «Сникерса», она любезно вкладывает его в карман брюк.

- Спасибо, - сухо благодарю и направляюсь в сторону лестницы.

- Эй, постой…

- Чего тебе? – все еще стою спиной к сестре и не хочу встречаться с ней взглядом.

Вдруг диагноз «вонючий ублюдок» передается воздушно-капельным путем?

- Поговорить хотела… Марик… Ну Марк, не злись, а?

Я поворачиваюсь к ней лицом и закипаю от злости.

- Не злись? Лерка, ты полоумная! Я убийца, урод, кретин! А все из-за дурацких таблеток, которые дала мне ты!

- Да перестань, Марк – об этом никто никогда не узнает, - шепчет Валерка дрожащим голосом.

- А мне этого не надо! Главное, что я об этом никогда не забуду.

Ухожу в комнату, с силой захлопываю дверь ногой. Смотрю на себя в зеркало – с отросшей щетиной, красными глазами от недосыпа, и понимаю, что я качусь на дно. Мне хуево, да. Но отчего-то в этот самый момент я вспоминаю, что есть человек, которому гораздо хуже, чем мне. Девочка, которая по вине дебильного мажора лишилась родителей.

Тем же вечером выхожу из своего логова и направляюсь в кабинет к отчиму на первый этаж. Без стука переступаю порог, закрываю дубовую дверь на замок и сажусь напротив него в кресло.

Я прекрасно слышал, как мать умоляла его не сдавать единственного сына полиции, как просила дать мне шанс и пощадить. С кем не бывает, правда? В ответ отчим называл меня самыми гнусными словами, которые я вполне заслужил.

- Чего тебе? – спрашивает, всаживаясь в кожаное кресло и наполняя коньяком пузатый бокал.

- Поговорить хотел.

- Валяй, - выпивает залпом коричневую жидкость и немного морщится.

- Осталась девочка. У Соловьевых, - начинаю я и вижу, как пренебрежительно кривится лицо отчима. – Хотел узнать, что с ней будет?

- Что-что, либо родственники приютят, либо в детдом определят, - фыркает отчим. - Только не говори, что ты мучаешься угрызениями совести. Такие как ты… не умеют сочувствовать.

Пропускаю мимо ушей его наезды, потому что понимаю - он прав. Во мне нет ничего человеческого и никогда не было. Но ведь еще не поздно все исправить?

- У меня есть к тебе предложение. Выгодное, - отчим растягивается в улыбке и изумленно приподнимает брови в форме треугольника.

- И что же ты можешь предложить мне, щенок?

Внимательно выслушивает и даже не перебивает. Затем достает мобильный телефон, тычет толстыми пальцами в кнопки и прижимает к уху.

- Валик, ты это… пробей что там с Соловьевой-младшей. Да, буду ждать.

Отключается, смотрит на меня с насмешкой и просит подождать в своей комнате.

Я пялюсь в потолок и думаю, что все же предложил неплохой вариант не только для отчима, но и для себя. Я задохнусь здесь, в его доме, под присмотром и взаперти… Надо выбираться отсюда пока есть стимул, силы и желания. И почему-то я тут же определяю, что моим стимулом стала девочка по имени Лиза.

Отец рассказывает дверь в мою комнату, осторожно ступает по захламленному полу и садится на стул. Скрещивает пальцы в замок и поджимает губы.

- Девочка попала вчера в детский дом, но оттуда же ночью ее увезли в больницу с разрывом селезенки.

Я насторожился, но перебивать не решился.

- Я уладил этот момент, Марик. Девочка находится в хорошей клинике, в одноместной палате. А обидчицу ликвидировали в другой детдом. Что касается приемных родителей для младшей Соловьевой – тут все сложнее. Она довольно взрослая – почти десять и не каждая семейная пара решится взять такого ребенка. Уж извини, но мне и тебя приемыша хватило, поэтому к нам точно нельзя, - разводит руки в стороны и смеется.

- Когда решится вопрос с усыновлением? – спрашиваю без тени улыбки.