Лягушка-путешественница - Анастасия Анфимова (2017)

Все кузницы примерно одинаковы. Корзины с углём под навесом, поленница дров, горн, массивная гранитная наковальня и стук молотков. Но здесь имелось что-то вроде прилавка с разложенными скобяными изделиями, а одетый в кожаный фартук хозяин оказался сухим и жилистым. Да и редкая поросль на обожжённом подбородке не шла ни в какое сравнение с бородищей Ланьси.

— Госпожа? — вскинул седые брови кузнец, увидев странную посетительницу. — Чего-то нужно?

— Да, мастер, — благожелательно улыбнулась Ника. — Нет ли у тебя таблички, что вешают на шею рабам?

— Найдётся, госпожа, — он указал грязной рукой на прилавок, возле которого откуда-то материализовался пацан лет десяти с вымазанным сажей носом. — Железную, медную или, быть может, серебряную?

— Бронзовую, — сразу же определилась с выбором заказчица.

— Сынок, — окликнул мальчишку хозяин. — Покажи госпоже, что у нас есть.

Тот сейчас же принёс три зеленоватых металлических квадрата с ушками для шнурка.

— Этот, — девушка указала на средний, размером чуть меньше половины тетрадного листа.

Мастер кивнул.

— Теперь, — она движением руки позвала Риату. — Сними с неё ошейник.

Бесцеремонно поворачивая голову рабыни, кузнец читал, чуть шевеля губами. И тут Ника внезапно почувствовала, как ослабели ноги, по спине пробежал холодок, а на лбу и под носом выступили капельки холодного пота.

«Дура! Ой, дура! Надо же было посмотреть, что там накарябано!!! — молнией пронеслось у неё в голове, и происходящее вокруг мгновенно перестало казаться забавной пьесой на сцене самодеятельного театра. — Артистка, батман! Кира Найтли! Что, если там автограф Ерфима Цемна? Тогда только дурак не свяжет исчезновение псерского работорговца с Картеном Мерком, а значит и со мной!»

Девушка стала лихорадочно соображать, придумывая, где и когда она могла купить Риату? Кузнец, наконец, запинаясь, прочитал по слогам:

— Дер-жи ме-ня креп-че, чтобы я не у-бе-жа-ла.

После чего вопросительно посмотрел на заказчицу, которая, чуть не застонав от облегчения, вспомнила одно из изречений Наставника.

— Риата доказала свою преданность, а ни одно наказание не может длиться вечно, кроме смерти.

Понимающе кивнув, мастер вновь стал рассматривать металлическое кольцо. Несмотря на бешено колотящееся сердце, Ника обратила внимание на довольную гримасу, промелькнувшую на морщинистом, закопчённом лице.

Повинуясь внезапному импульсу, она проговорила, небрежно дёрнув плечом:

— Можешь взять за работу и табличку. Бронза тебе пригодится.

— За работу возьму, — согласился мастер. — А за табличку придётся добавить пару медяков.

— Один, — покачала головой девушка, окончательно приходя в себя. — Из этого ошейника ты себе такую же сделаешь и металл ещё останется.

— Хорошо, — усмехнулся кузнец и поинтересовался. — Что выбить на табличке?

— Имя хозяйки, — важно ответила Ника.

— Гучерен! — гаркнул мужчина так, что она вздрогнула.

Металлический стук прекратился. Из-за какой-то сараюшки появился молодой мужчина в почти таком же фартуке.

— Звал, отец?

— Выбей здесь «Ника Юлиса Террина», — он кивнул мальчишке, и тот бегом понёс табличку к брату, а кузнец обернулся к заказчице. — Я не ошибся?

— Вы правы, мастер, — кивнула та, уже ничему не удивляясь.

Бледная, с дрожащими губами, Риата встала на колени перед врытым в землю бревном с укреплённой на торце маленькой наковальней. Тремя точными ударами кузнец сшиб зубилом расплющенную головку заклёпки и с заметным усилием разогнул края толстого бронзового ошейника. Повертев в руках, не глядя, бросил за спину, угодив точно в стоявшую у стены корзину.

Из двери низенького домика вышла немолодая, полная женщина в наброшенной на голову тёмно-зелёной накидке и с плетёным подносом, на котором тускло поблёскивали два оловянных стакана.