Лягушка-путешественница - Анастасия Анфимова (2017)

Хотя гостья почти не общалась с хозяевами, но по обрывкам доносившихся разговоров и со слов Риаты она почти физически ощущала царившее в доме Картенов нетерпеливое ожидание.

Причём оптимизм консула, уверенного в том, что дочь на корабле Меченого Рнеха, передался и его супруге. Та опять стала следить за собой, краситься, из причёски не выбивался ни один локон, а тон вновь сделался высокомерным и самоуверенным. Со стороны могло бы показаться, что в семью вернулось если не благополучие, то хотя бы его тень.

Набравшись сил и воспользовавшись, как ей казалось, благоприятным моментом, Ника решила напомнить хозяевам о своём существовании. Однако быстро выяснилось, что она выбрала не самый удачный момент.

— Я рад, что вам уже лучше, госпожа Юлиса, — с откровенной издёвкой поприветствовал её сидевший во главе стола консул.

Брови морехода сошлись к переносице, обычно аккуратная борода воинственно топорщилась, а в глазах читалось жгучее желание сорвать на ком-то переполнявшую его злость.

— Благодарю вас, господин Картен, — скромно потупив глазки, поклонилась девушка, с тоской подумав: «Вот батман, так и надо было ужинать у себя».

— Теперь вы сможете покинуть мой дом через восемнадцать дней! — с той же издевательской любезностью продолжил мореход. — Надеюсь, вы не забыли об этом?

— В моём возрасте ещё рано жаловаться на провалы в памяти, господин Картен, — продолжила играть в вежливую невозмутимость собеседница, и прежде чем консул выдал новую реплику, участливо спросила:

— Плохие новости из Готонима?

— С чего вы взяли? — нахмурился мужчина с видом споткнувшегося на старте бегуна. — Я не получал ещё оттуда никаких писем.

Гостья демонстративно обвела красноречивым взглядом застывших с каменными лицами Тервию, Уртекса и даже бледную, как мел, новую рабыню, в руках которой мелко дрожала амфора.

— Тогда что могло так расстроить вас и вашу семью? Я сомневаюсь, что кто-то мог обмануть такого умного и проницательного купца. Или новые неприятности не связаны с торговлей?

Зная бешеный нрав хозяина дома, путешественница понимала, что рискует, вызывая его на откровенность. Возьмёт и швырнёт чем попало. Нервишки у консула в последнее время явно стали пошаливать.

То ли сыграла свою роль толика лести, то ли злость успела перегореть, только он вдруг сдулся, словно забытый после праздника воздушный шарик.

— Грязные слухи о моей дочери не прекращаются, — проворчал Картен, знаком приказав невольнице наполнить бокал. — Даже обещанная награда не заставила клеветников заткнуться! Мне то и дело приводят каких-то голодранцев, которые не имеют никакого отношения к похищению Вестакии. Двух умников даже в тюрьму посадили. С тех пор желающих получить пять тысяч империалов пока нет.

Криво усмехнувшись, консул выпил.

— Зато появились мерзкие рисунки с моей дочерью и этим паршивцем Меченым. Самое страшное, что людям это нравится. Раньше мне сочувствовали, а теперь начали мерзко хихикать за моей спиной.

— Возможно, это не случайно, господин Картен? — предположила гостья, подняв стакан. — Вы об этом не думали?

— Что вы имеете ввиду, госпожа Юлиса? — подозрительно нахмурился мужчина, а Тервия бросила на неё короткий, испуганный взгляд.

— Вы не считаете, что слухи и рисунки могли появиться не сами по себе, а по чьей то злой воле? — Ника аккуратно вытерла губы. — Врагов у вас много.

— С чего вы взяли? — криво усмехнулся мореход, глядя на неё с явным интересом.

— Богатство и власть одних вызывает зависть других, — охотно пояснила девушка. — Отсюда и враги.

— Враги, конечно, есть, госпожа Юлиса, — помолчав, признался Картен. — Только что они могут сделать? В городском совете меня уважают, лучшие люди в гости приглашают наперебой. Я не забываю богов, принося щедрые жертвы. Люди благодарны мне за театр и другие… добрые дела.