Лягушка-путешественница - Анастасия Анфимова (2017)

— Сделаю, госпожа Юлиса, — поклонился Терет. — Пусть подойдёт вечером. Я ей всё расскажу, что знаю.

— Слышишь? — обратилась хозяйка к невольнице.

— Да, госпожа, — печально кивнула Риата.

Возле комнаты с ткацким станком до слуха девушки донеслись сдавленные всхлипывания. Сделав вид, будто поправляет ремешок на сандалии, она на несколько секунд задержалась возле неплотно прикрытой двери, хорошо разобрав взволнованный голос Тервии, утешавшей свою дочь.

Неужели папаша Ноор Учага решил лошадью компенсировать моральный ущерб, причинённый дочери Картена? От подобных мыслей путешественнице стало как-то не по себе. Торопливо отряхнув подол платья, она поспешила к лестнице.

Как и следовало ожидать, комната Вестакии оказалась пустой. Но разобранная постель явно намекала, что её покинули в спешке. Дочь морехода отличалась завидной аккуратностью и уж одеяло бы наверняка расправила.

Снедаемая любопытством, Ника вошла к себе, поставила табурет к окну и стала ждать. Минут через двадцать из дома вышел консул в сопровождении плотного мужчины в расшитом кожаном халате, перехваченном ярким матерчатым поясом, за которым торчал кинжал в богатых серебряных ножнах, и в остроконечной войлочной шапке. Едва он повернул голову, тайная зрительница тут же поняла, что видела его вместе с Ноор Учагом в первый день пребывания в городе.

Несмотря на то, что Картен лично вышел проводить горца, лицо морехода совсем не лучилось радушием, варвар тоже не выглядел довольным. Даже после посещения конюшни, где второй атавк громогласно расхваливал достоинства подаренной кобылицы, физиономии гостя и хозяина дома оставались столь же мрачными и неприветливыми.

Едва за варварами закрылась калитка, мореход тут же ссутулился, словно постарев сразу лет на десять. По-стариковски шаркая и отмахиваясь от восторженного Уртекса, он скрылся из вида.

Путешественница озадаченно вскинула брови. Судя по тому, что она видела, посланец вождя Тагара Зоркие Глаза и консул Канакерна так и не пришли к взаимовыгодному соглашению, либо достигнутые договорённости не устраивают ни одну из сторон.

Когда пришла Риата, то первым делом шёпотом сообщила, что к Картену действительно приходили атавки и привели в подарок молодую кобылицу. Терет говорит, что такая лошадь стоит по меньшей мере тысячу империалов.

«Дорого обошлась вождю шалость сыночка», — усмехнулась про себя девушка. Едва она успела подумать об этом, как за стеной послышались негромкие шаги. Ника слышала, как Вестакия забралась в постель, повозилась, устраиваясь поудобнее, и тихо заплакала.

Ника решила, что если дочь морехода не спешит поделиться своей бедой, то она тоже не будет навязываться с утешениями. Пусть поплачет в одиночестве. Путешественница знала по собственному опыту, что слёзы часто помогают унять боль.

Тервия припозднилась с ужином. Усаживаясь на своё место, гостья обратила внимание, что хозяин дома по-прежнему пребывает в мрачном расположении духа, глаза его супруги покраснели, нос распух, и только Уртекс выглядел почти счастливым. Ещё бы! Сбылась мечта подростка! На такой замечательной лошади его обязательно возьмут в конные эфебы.

Против ожидания консул почти не пил, зло отмахнувшись от Милима, попытавшегося второй раз наполнить его бокал.

Посчитав, что она уже почти ничем не рискует, девушка осторожно поинтересовалась:

— У вас гостили посланцы Тагара Зоркие Глаза?

— Не ваше дело, госпожа Юлиса! — зло рыкнул купец.

— Вы правы, господин Картен, — поспешно согласилась та, вполне удовлетворённая ответом. — Прошу простить моё неуместное любопытство.

Слегка смягчившись от подчёркнутого смирения собеседницы, мужчина спросил:

— Вы нашли гостиницу, госпожа Юлиса!

— Я решила добираться до Империи вместе с урбой Гу Менсина, — сказала путешественница. — Но они отправляются только через шесть дней.