Лягушка-путешественница - Анастасия Анфимова (2017)

— Жалеете, что не поступили так, как советовал Жаку Фрес? — спросила она, присаживаясь рядом.

— Больше всего на свете!

Пассажирка пожала плечами.

— Тогда у вас осталось бы ещё меньше матросов.

Молодой гант оторвался от кувшина с водой и, аккуратно вытерев усы, передал его подростку.

— Теперь мы будем вас запирать в трюм.

— Что?! — вскипел капитан.

— Только на ночь, — ухмыляясь, успокоил его варвар.

— Нет! — вскочив, Картен зашатался. Ника едва успела подхватить его за локоть. — Этого не будет! Я лучше умру, чем стану рабом на собственном корабле! Довольно и того, что ты заставил меня дать клятву.

— Народ куолле знает, что морские арнаки держат только те клятвы, которые им выгодны, — усмехнулся гант, с видимым удовольствием почесав себя под мышкой. — Как же я могу знать, что ты её не нарушишь?

— Как смеешь ты, грязный дикарь…, — вскипел благородным негодованием капитан, но вдруг его на миг порозовевшее лицо вновь стало бледно-зелёным.

Поморщившись, он прошептал:

— Мне всё равно, веришь ты мне или нет. Но я не позволю запирать себя, как какого-нибудь… варвара! Можешь меня убить.

Мореход ощерился.

— Если сумеешь без меня добраться до своего вонючего леса!

Молодой гант задумался, теребя свалявшуюся бородку. Рядом с ним как-то вдруг одновременно появились три женщины. Вернее, две, и одна девушка. Кстати, та самая, которая так не вовремя пошла за мёдом и попалась на глаза будущей радланской аристократке.

«Ближний круг вождя», — всплыло откуда-то случайно услышанное выражение.

— Долго придётся плыть назад, господин Картен? — тихо спросила пассажирка, воспользовавшись совещанием руководителей гантов.

— С такими гребцами да против ветра — дней десять, не меньше, — тяжело вздохнул мореход, и девушка заметила крупные капли пота, выступившие у него на лице. — Если боги смилостивятся, и Яроб не пришлёт шторма.

Ника вспомнила уже пережитые шквалы, представила, как они будут выглядеть в глазах женщин, в жизни не видавших ничего, кроме своей деревни, и поёжилась.

— Это ещё не самое плохое, госпожа Юлиса, — вполголоса продолжил капитан.

— Что же есть ещё хуже? — удивилась она, но ответить собеседник не успел.

— Хорошо, — кивнул патлатой шевелюрой молодой гант. — Мы не будем обращаться с вами так, как вы заслуживаете. Но вы будете спать в трюме и на носу, а мы на палубе и в…

Он нахмурился, подбирая слово.

— В каюте, — подсказал Картен. — Я согласен.

— Вы отдадите всё оружие, — продолжал варвар. — Даже ножи.

— Забирай, — буркнул капитан. Опираясь на руку пассажирки, он с трудом поднялся. Но потом взял себя в руки и, почти не качаясь, вернулся в каюту.

А юный вождь, созвав своих амазонок, стал отдавать новые распоряжения. Женщины тут же засуетились. Одна из приближённых с поясным поклоном преподнесла сложенную рубаху и штаны. Наблюдавшая за этой сценой Ника заметила ревнивые взгляды двух других «близких» подруг.

«Все метят в альфа-самки, — с философской иронией подумала она. — Ну, девочка ещё туда-сюда. Подходит и по возрасту и вообще… А эти тётеньки куда лезут? Парнишка их моложе самое малое лет на десять».

Тепло поблагодарив женщину за заботу, молодой человек с отвращением сорвал покрытую пятнами рубаху, обнажив мускулистый торс с изрядно волосатой грудью и тремя нитевидными шрамами, более походившими на порезы, чем на следы когтей диких животных. Рассматривать нижнюю часть туловища девушка не стала.

Один из подростков как раз распахнул люк и, подбоченясь, сказал:

— Вылазь, глязный арнак.

Над досками палубы показалась голова Тритина Версата.

— Госпожа Юлиса, чего они задумали?

— Вылязь! — парнишка схватил его за ворот рубахи и попытался вытащить из трюма.

— Ничего страшного, — поспешила успокоить его Ника. — Просто придётся исправлять свои ошибки. Убивать больше не будут.