Два дня - Рэндалл Силвис (2019)

– Да, разумеется. Проходите на второй этаж, – поэт отошел от двери и, быстро затараторив, начал подниматься наверх. – Только позвольте мне облачиться в приличную одежду. Я работал над планом сегодняшних занятий. Буду ждать вас в гостиной, на втором этаже.

Демарко прикрыл за собой дверь.

– Я еще не успел убрать защитные ширмы, – снова подал голос поэт.

Уже поднявшись по лестнице, Демарко выдержал паузу и переспросил:

– Ширмы? – А потом добавил: – А, ну да. Вторые двери… Верно. А я даже не заметил.

– Проходите в комнату. Я мигом, – отозвался Дентон.

Лестница вела прямо в гостиную. Не будь на ее широком венецианском окне горизонтальных жалюзи, она была бы залита солнечным светом. Демарко немного постоял на последней ступеньке лестницы, давая глазам время привыкнуть, а себе осмотреться. Коричневая кожаная софа. Книжный шкаф, заставленный книгами. На полу бежевый ковер с вмятинами от ножек какого-то тяжелого предмета мебели, долго стоявшего в углу у стены – там, где теперь находилась акустическая гитара на металлической подставке. «Что там могло стоять? Пианино?» – подумал Демарко. На каминной полке не было никаких традиционных атрибутов – ни свечей, ни ваз, ни часов, ни сувениров; а сам камин был забит старой золой. Глаза сержанта заметили на ковре и другие вмятины в разных местах. А в стенах гостиной торчали пустые крючки и гвозди. «Комната отдыха», – догадался Демарко. Глубокое кресло с откидывающейся спинкой. Кофейный столик. В том же стиле журнальные столики. И везде картины. Только воскресная газета, расстеленная на полу перед софой, намекала на то, что здесь кто-то жил.

Из спальни вернулся Дентон – в голубых джинсах без ремня и свободной хлопчатобумажной полосатой рубашке с расстегнутыми манжетами и только наполовину заправленной в штаны.

– Садитесь, пожалуйста, офицер. Может быть, выпьете кофе?

Демарко улыбнулся:

– Такое впечатление, будто вас обчистили.

– Увы, бывшая супруга постаралась, – признался Дентон. – Точнее, еще не бывшая. Но живем уже врозь. Ладно, хоть оставила мне, где можно посидеть, – указал поэт жестом на софу. – Вы присаживайтесь. А себе я возьму стул.

Он извлек из-за кухонного стола низкий табурет, затащил его в гостиную и уселся, водрузив босые ступни на верхнюю ступеньку. А затем заметил, как неловко сидит сержант, широко расставив ноги, чтобы не топтать газету.

Дентон поспешно соскочил с табурета.

– Извините, бога ради! – воскликнул он, скомкал газетные страницы и бросил их в пустой угол комнаты. – Я живу теперь по-холостяцки. У меня никак не получается как-то обустроиться.

– Вы с женой не пытаетесь наладить отношения? Помириться? – спросил Демарко.

– Хрен его знает… Она хочет встречаться, понимаете? И мы встречаемся. Но каждый раз она начинает ворошить старое белье. Вот я и думаю – а стоит ли пытаться что-то налаживать?

Демарко молча кивнул.

А Дентон усмехнулся:

– Сказать по правде, пианино мне не хватает. А она даже не умеет играть! Она забрала его, только чтобы мне досадить.

Демарко улыбнулся, но опять ничего не сказал. Он уже понял, что Дентону неловко от его молчания.

– Так что там с Томасом? – не выдержал поэт. – Ужас… такое потрясение для нас. Весь университет просто в шоке от того, что случилось. У ваших ребят есть идеи, где он может сейчас скрываться? И почему он сотворил такое?

– Я останавливался возле вашего кабинета на днях, но вас не было, – сказал Демарко. – Я пообщался со студенткой, которая поджидала вас у кабинета. Такой привлекательной, стройной, рыжеватой блондинкой…

– А, это Хизер Рэмзи, – сказал Дентон. Он замолчал, но долго выдержать паузу в разговоре снова не смог. – Хорошая студентка. Очень яркая, – поэт заерзал босыми ступнями по ступеньке табурета. – Так что там… Вы вроде бы хотели расспросить меня о Томе?

– Я пока пытаюсь раскусить его. Понять, что он за человек, – сказал Демарко.