Поворот к лучшему - Кейт Аткинсон (2011)

Он всегда был «Билл», а она «миссис Хэттер». Глория давно уже перестала настаивать, чтобы он обращался к ней по имени. Раньше Билл работал у какого-то аристократа в Шотландских границах, и ему было комфортнее сохранять дистанцию по принципу «хозяйка и слуга». Глории часто казалось, что он вот-вот отвесит ей поклон.

Она вдруг заметила шоколадное пятно на своей белой блузке. Наверное, от шоколадного печенья, которое она ела на завтрак. Она представила, как ее тело, маленькая фабрика клеток, поглощает шоколад, жир и муку (и, вполне вероятно, канцерогенные добавки) и посылает все это по конвейеру в разные цеха на переработку. Это производство, продуктом которого было высшее благо, то есть сама Глория, строилось на принципах кооперации и разделения прибыли. На образцовой фабрике Глория жизнерадостные, веселые работники-клетки подпевали, когда из громкоговорителя звучала мелодия передачи «Рабочий полдень». У них был свой профсоюз, льготное жилье и медицинская страховка, они никогда не застревали в станках и не калечились насмерть, как ее брат Джонатан.

Выяснилось, что мозги жены Билла «превращаются в губку», как он выразился, и поэтому Билл больше не сможет приходить по средам («если вы не против, миссис Хэттер») — вместо сада Глории он теперь будет ухаживать за своей губчатоголовой женой. Глория решила было поделиться с ним подробностями теперешнего состояния Грэма — наконец что-то общее, — но у них и так состоялся самый долгий разговор за все знакомство, и она решила, что больше Билл, скорее всего, не вынесет.

В сотый раз прозвонил телефон. Билл не спросил, почему Глория не двигается с места, а ждет, когда трезвон прекратится. Любопытно, каково это — быть замужем за столь апатичным человеком. Раздражает, наверное, до чертиков. Что ни говори, а с Грэмом было не соскучиться.

Выдав все новости, Билл исчез в сарае, вероятно решил пообедать. Через полчаса он вылез наружу, стряхивая крошки с усов, и принялся аэрировать лужайку с помощью машины, напоминавшей орудие пыток. Глория сделала себе бутерброд с сыром и чатни (чатни был из крыжовника по ее собственному рецепту, крыжовник собрали всего пару недель назад на ферме Стентонов) и съела его, стоя над кухонным столом, а потом прослушала сообщения на автоответчике в коридоре. Их набралось уже столько, что новые записывались поверх старых. Глория подумала, что так же работает ее собственная память, только наоборот.

По той или иной причине, но Грэм был нужен всем. Его отсутствие вызвало настоящую панику в офисах «Жилья от Хэттера», и так уже деморализованных психологической атакой со стороны отдела по борьбе с мошенничеством. «Скажи честно, ты ведь не заделался Робертом Максвеллом?»[85] — произнес озабоченный голос его первого заместителя Гарета Лосона.

Причитания Пэм: «Глория, милая, ты не дашь мне рецепт твоего турецкого чизкейка, я его где-то записывала, но никак не могу найти». Отличный, кстати, рецепт: взбить вместе упаковку сыра «Филадельфия», банку пастеризованных сливок и полдюжины яиц, вылить в смазанную карамелью форму и осторожно заварить на водяной бане. Заполучив такой рецепт, его берегут как зеницу ока. Второй раз Пэм его не видать.

Резкое гавканье Мёрдо Миллера: «Грэм, ты все еще в треклятом Тёрсо?» Бесконечные: «Мама? Мама, ты куда подевалась?» — от Эмили. Скрипучий прононс уроженца Западного побережья, в котором Глория признала их бухгалтера: «Грэм, что происходит? Ты не отвечаешь на мобильный, вчера пропустил совещание». Зычный рык Алистера Крайтона: «Грэм, где тебя черти носят? Ты как сквозь землю провалился, твою мать!» Глория подумала, что не хотела бы оказаться на месте преступника у него в суде. Впрочем, этого судью самого давно пора судить. «Правосудие не имеет ничего общего с законом», — как-то раз беззаботно бросил он Глории и потянулся к блюду с канапе. «Грэм, почему ты не берешь трубку? Нам нужно поговорить. Надеюсь, ты не собираешься меня кинуть».